Мама рассмеялась: - Нашёл секрет! Всё равно шила в мешке не утаишь.

По твоему испуганному лицу всё видно!

– Ещё и лицо испуганное!

– Иди скорее, умывайся, оно ещё и опухшее, глаз не видно!

Я сбегал в туалет, проверил прокладки. Так и пойду! Только сменю на свежие. А то в школе приспичит… щёки и затылок заморозило. Памперсы бы! вот спасение! Маму, что ли попросить купить, в школу ходить. В туалет ходить не надо… Ну тебя, Сашка! Выдумаешь тоже! Зато зимой, хоть в юбке ходи, ничего не отморозишь. Эту идею надо обдумать. В критические дни точно протечек не будет, а то сидишь на уроке и…мама родная!

Как девчонки выкручиваются? Надо спросить, у мамы что-то неудобно, вон сколько советов надавала, не унести.

Почистив зубы и умывшись, критически осмотрел своё лицо. Вид бледный, но не страшный, лицо круглое, круги под глазами. Сойдёт.

Семья уже собиралась уходить.

– Я тебе наложила каши, на столе стоит. Поторопись, - чмокнула меня мама в нос.

Я быстро, давясь, съел давешнюю гречневую кашу, и, начав одеваться, слегка задумался, имею ли я сегодня право на мальчишеский костюм?

Надеть что-то среднее, или скаутскую форму?

Один в форме? Нет, не стоит выделяться, сразу пойдут расспросы. Они всё равно пойдут. Девчонок не обманешь, вчера не зря спросили, наверно. Что-то они чувствуют, волчицы!

Бежать до школы я не стал. Недомогание сказывалось, потеря крови - дело нешуточное. Даже одышка появилась. Мама дала с собой гематоген, надо воспользоваться, пожевать. Ещё бы чаю…

Саша ждал у входа. Я замедлил шаг. Странно, но я не хотел с ним сейчас встречаться.

– Саша, ты чего? – удивлённо-испуганный взгляд отрезвил меня. Это же Саша! Я сходу уткнулся лицом ему в воротник и замер. Он поднял мою голову, и поцеловал глаза.

– Прости, Саша, у меня была страшная ночь, - прошептал я.

– Я знаю, - тихо ответил Саша, - мне мама всё объяснила. Я знаю теперь, как это бывает.

– Пока не прочувствуешь, не поймёшь, - вздохнул я.

– Это да. Но представить - то можно.

– Представить? – прыснул я, - представить можно!

Я достал гематоген и разломил надвое: - вот, представляй!

– Зачем мне гематоген?

– Представь, что потерял стакан крови.

– Саша… тебе нужнее, - он побледнел, - правда, столько?

– Я не замерял, но, судя по следам… ты бледнеешь! Неужели действительно представил?

– Да, Саша, мне стало за тебя страшно.

– Представь, если бы нас не предупредили? Спасибо твоему папе!

– Папе? – глупо спросил Саша.

– Как ни странно, именно он по моему запаху определил, что у меня э-э-э…

– Папа у меня разведчик! – с гордостью сказал Саша.

На уроках, в душном классе мне стало хуже. Я ослабил галстук, мутным взором посмотрел перед собой.

У доски Костя Завьялов решал теорему. Толик с утра молчал. Ну и правильно, нечего меня беспокоить.

– Саша, ты что побледнел? – спросила Антонина Павловна.

– Душно очень, - отозвался я.

– Душно? Ты опять заболел?

– Немного, - девчонки захихикали. Вот заразы! Телепаты, что ли?

– Девочки, что смешного? – спросила учительница.

Валя сказала с места: - У него ЭТИ дни, - причём выделила, злыдня, какие.

Был я бледным, стал красным.

– Саша, ты себя плохо чувствуешь?

– Я в норме, только немного душно, - я встал, и мысленно нарисовал Вальке пять кругов по стадиону. Валька теперь стала бледная:

– У меня есть с собой минералка, - я радостно посмотрел на неё.

– С удовольствием! – я еле дождался, когда мне дадут бутылку.

– Не надо смеяться, ребята, при потере жидкости можно и в обморок упасть, а при потере крови… Ты останешься на уроках, Саша?

– Останусь! – сказал я, допив воду.

На перемене меня окружили девчата. Не все, только, видать, кому выпало счастье познакомиться с первой кровью.

– Толька, иди отсюда!

– Саша, чего они?

– Ладно, Толик, действительно, нам с девчонками надо поговорить.

Толик с недовольной миной вышел. В дверях он встретился с Сашей.

– Саша, я посплетничаю с девчатами! – Саша умный, он кивнул и увёл Толика за собой.

– Ну как у тебя прошло? – спросила Ленка с придыханием.

Я рассказал, ничего не утаивая. Их лица вытянулись: