– Теперь понятно ваше беспокойство, - признал Сарваш.
– Вы не следите за статистикой пропавших без вести? Если бы дело было в донорской крови, то статистика показала бы снижение числа исчезнувших.

– Мы уже давно её не учитываем. Большей частью здесь дело в криминале, а не в гипогеянцах. Я ведь вас совсем о другом хотел спросить, - безрадостно начал полковник.
– Как американцы могут продавать кровь Гипогее?

Сарваш на минуту задумался, а потом насмешливо спросил:

– То есть вариант благотворительности вы исключаете сразу. Хорошо, понимаю. И я того же мнения.

– У Гипогеи может быть что-то на подобие вашего внутриальварского банка?

– Помилуйте, господин полковник, уж чего там внизу нет, так это банка. Ну, разве что в самом устаревшем и примитивном виде.

– Но с ним можно было бы провести простейшие расчётные операции? Вот вы бы смогли?

– О, господин полковник, - рассмеялся Сарваш, - вы распаляете моё воображение. В Гипогее активы ведь исключительно в золотой и серебряной монете.

– Вот именно. Потому я и вспомнил, как вы рассказывали мне о демарше генерала де Голля, опустевшем золотом хранилище в Форт-Ноксе и долларах США, которые нечем обеспечить.

С минуту Сарваш внимательно смотрел на полковника, и в итоге произнёс:

– А мне нравится ваша теория.

– Серьезно?
– не ожидал полковник.

– Абсолютно. Помню, как Рузвельт в своё время обязал всех граждан под страхом ареста и штрафа продать всё золото государству. Так, к слову, и создавали Форт-Нокс. Тогда я, недолго думая, собрал всё нажитое, записал в декларацию как коллекционные монеты и увёз золото в Венгрию. Так я и рассудил - уж лучше оно послужит моей родине, чем пропадёт зря.

– А в Венгрии разве не пропало?
– напомнил полковник, намекая на вынужденный переезд Сарваша в Берген-Белзен с предшествующей ему конфискацией имущества.

– Это как посмотреть, - не унывая, признал он.
– Отдай я золото американскому государству, сейчас бы оно лежало мёртвым грузом в хранилище, обеспечивая огромную массу ничего не стоящих бумажек, а я не любитель участвовать в аферах, тем более принудительно, тем более зная конечный результат. А так, на моё золото был построен завод, и стоит он поныне, хоть и национализированный и мне давно не принадлежащий. Но всё же на нём до сих пор работают люди, и выпускают продукцию. Завод до сих пор живёт, а не канул в Лету. Честное слово, один этот факт уже греет мне душу.

– Не любите вы США, - заметил полковник.

– Ну что вы, это замечательная страна, просто экономические авантюры государства меня не сильно-то вдохновляют. Власть в руках держат смертные люди, а они видят сиюминутную прибыль. Я же в силу опыта вижу катастрофичный финал. После отъёма золота у населения, Штаты ведь покупали золото в сороковые годы у Европы за военные и продовольственные поставки. Так США и стали лидером по золотым запасам. После де Голля они, конечно, его растеряли, и теперь вынуждены искать пополнения. Даже интересно, кто этот гениальный человек, который подсказал посвященным от власти, покупать золото за кровь у гипогеянцев?

– Я в первую очередь подумал о вас, - честно признался полковник.

– О, вы мне льстите. Уверяю вас, это не я. Я уже рассказал вам, что я идейный противник золото-долларовой аферы. Продлевать её жизнь пополнением Форт-Нокса я бы точно не стал.

– Верю, - подтвердил полковник.
– Как думаете, велики ли запасы золота в Гипогее?

– Не имею ни малейшего представления. То, что старая монета там есть, это точно. Плюс недра. Могут ли гипогеянцы добывать золото или нет, этого я не знаю. Вот драгоценные и полудрагоценные камни точно могут.

– Ладно, - вздохнул полковник, - будем ещё следить и за американским рынком алмазов.

– Не переусердствуйте. Что оно вам в сути даст?

– Наверное, ничего, - признал полковник, - но сам факт, что одно единственное государство наживается на очень щекотливой проблеме, о которой мало кто знает, не всем в Фортвудсе нравится.

– Ясное дело, - весело заметил Сарваш, - нажиться хотели бы все.

– Вот именно, - буркнул полковник, доставая из кармана пиджака пачку фотографий.
– И напоследок, не поучаствуете в заочном опознании?

– Отчего же, охотно.

Полковник потянул ему одну фотографию и Сарваш согласно закивал.

– Да-да, это Лили Метц. Не думал, что вы так рьяно возьметесь за её поиски.

– А мы её и не искали, да, собственно говоря, и не нашли.
– Полковник протянул Сарвашу следующее фото, где помимо Лили Метц была и Алекс Гольдхаген.
– А ещё кого-нибудь узнаете?

Сарваш тут же невольно улыбнулся:

– Значит, вы нашли Александру?

– Фото, - недовольно буркнул полковник - вот и всё, что мы от неё нашли. В тот год, когда вы с ней так феерично познакомились, в Лондоне арестовали банду террористов из ИРА, может быть слышали? Там было только четверо мужчин. Полиция считает, что не хватает ещё человека три-четыре. По своим каналам мы сбросили вопрос через следствие, были ли в банде террористов женщины, но всё бесполезно, террористы очень надежно друг друга покрывают и лишних имен не выдают. Потом, когда я получил эти фотографии, наши фортвудские умельцы сделали с них рисунок по типу фоторобота Гольдхаген. Террористам его показали, но все дружно промолчали, сказали, что не знают такую. Офицер, который и показывал рисунок, потом сказал, что двое посмотрели на него абсолютно равнодушно, а у двоих что-то такое мелькнуло в глазах. В общем, не знаю, может вы правы и она из ИРА, а может и нет.