Марцинкус изумленно заморгал:

– В каком смысле?

– В том самом, что ревизионная комиссия Банка Италии уверяет, что "Супрафин" принадлежит вовсе не ИРД, а владельцу Банка Амвросия Роберто Кальви. Знакомы с ним?

– Разумеется, да. И я не согласен с обвинениями Банка Италии.

– В какой их части?

– Во всей, - недовольно кинул епископ Марцинкус.
– "Супрафин" принадлежит ИРД, это неоспоримо.

– Я понимаю, - кивнул отец Матео.
– Это ведь очень тонкая игра на бирже. Пока акции Банка Амвросия покупает хоть кто-то, это не даёт цене на них окончательно упасть. А специалисты говорят, что после краха Синдоны, это очень даже возможно. А так "Супрафин" покупает акции Банка Амвросия, не давая тому окончательно растерять капитализацию. Если скупкой занимается ИРД, это выглядит как биржевая спекуляция, а учитывая ваши взаимоотношения с Кальви, это и вовсе похоже на сговор.

– О чём вы говорите?
– возмутился епископ.
– Какие ещё взаимоотношения?

– Те самые, благодаря которым вы вошли в совет директоров багамского филиала Банка Амвросия. Вместе с подследственным Микеле Синдоной и самим Роберто Кальви, как вы помните. Теперь же по вашему распоряжению ИРД поддерживает на плаву миланский банк Кальви.

– Это решение исходит из соображений экономической целесообразности, а не личных отношений.

– Возможно. Но Банк Италии спрашивает о другом. Если "Супрафин" принадлежит Роберто Кальви, тогда получается, что с полного ведома ИРД Кальви посредством массовой скупки акций поддерживает рыночную стоимость акций своего же банка, а это абсолютно незаконно.

– Вы заблуждаетесь, - только и процедил Марцинкус.

– Возможно. Но кому бы ни принадлежал "Супрафин", в любом случае эта история выглядит некрасиво. А панамская компания "Беллатрикс" тоже принадлежит ИРД?

Марцинкус выглядел сбитым с толку:

– Что? Да, но причём здесь она?

– Наверное, при том, что её акции купил у ИРД Банк Амвросия.

– Купил. И что в этом такого?

– А то, что Роберто Кальви заплатил вам цену вполовину выше рыночной, при том, что приобретённый им пакет акций так и остался здесь, в ИРД. Ваше преосвященство, я вынужден заметить, что подобные операция называются не "покупкой-продажей", а банальной взяткой.

Марцинкус заметно побледнел.

– Откуда у вас сведения о "Беллатрикс"?

– От одного осведомленного источника, - без запинки ответил отец Матео.
– А теперь последний вопрос. Какие у вас финансовые интересы в Никарагуа?

– С чего вы взяли, что они там есть?

– А вы готовы поручиться, что их нет? А как же перевод с вашего ведома документации филиала Банка Амвросия на Багамах, где вы и состоите в совете директоров, в новый филиал банка в Манагуа? Я полагаю, что в такой стране как Никарагуа вопрос открытия нового финансового учреждения решается не без личного соблаговоления единоличного властителя страны Сомосы, который, как известно, очень любит финансовые вознаграждения за свои старания.

– Это только ваши догадки, - сверля отца Матео недружелюбным взглядом, произнёс Марцинкус.

– Может быть, - безрадостно произнёс он.
– Но, так или иначе, в курии уже у многих возникла масса вопросов к ИРД. Никому здесь не нравится, когда именем Церкви прикрывают неприглядные случаи мошенничества и воровства.

– Это серьёзные обвинения, отец Матео.

Марцинкус буквально не шевелился и походил на хищника, что готовится к прыжку.

– Я знаю, - спокойным голосом произнёс Мурсиа,

– А ваш осведомленный источник, случайно не тот, что пропал без вести три года назад? Не знаете, нашли ли его, или уже давно прекратили искать?

Это звучало как явная угроза. Но и слова отца Матео были небезобидными. Другое дело, что никто кроме папы не в силах устроить проверку ИРД, которая бы нашла подтверждение всех слов отца Матео.

– Итак, - подводя итог беседе, произнёс Мурсиа, - что прикажете ответить Банку Италии?

– Я отвечу сам, - холодно заверил его Марцинкус.

– Будьте так любезны. Они очень ждут разъяснений.

На это отец Матео покинул кабинет епископа и башню Никола V с полным ощущением, что терять ему больше нечего. Если захотят убить как Сарваша, пусть убивают, тогда он, наконец, освободится от оков, что удерживают его в Вечном Городе. Тогда он с чистой совестью выкинет всё былое из сердца и разума и уедет к Маноле.

Если же Марцинкус на злодеяние не решится, то отец Матео постарается сделать всё, чтобы проверка финансовой отчетности в ИРД, наконец, прошла в полной мере. Все факты, что он бросил в лицо Марцинкусу, исправно исходили от засевшего в Милане Ицхака Сарваша. Что он там делал, Мурсиа представлял смутно. Видимо желание окончательно потопить неподсудного Синдону вынудило его провести хитроумною комбинацию с выведением на чистую воду ближайших деловых партнеров бывшего работодателя - своего нынешнего шефа Роберто Кальви и епископа Марцинкуса, столь нелюбимого самим отцом Матео.

Шли недели, но ожидаемой мести о стороны епископа Ортинского так и не последовало. А вскоре и вовсе наступил летний сезон отпусков, и епископ уехал отдыхать на Багамы. Как ни уговаривал монсеньор Ройбер, но даже на новой должности отец Матео не согласился покинуть рабочее место:

– В епархиях проблемы не знают времени для отпусков. Кто-то же должен оперативно просматривать корреспонденцию.

– Так пусть этим занимаются рядовые служащие конгрегации, - настаивал монсеньор.
– Вы же теперь заместитель секретаря, ну дайте же себе право на отдых. Съездите к сестре, в конце концов.