– Ты только что обвинял Фортвудс в похищении альваров, - напомнил Людеку полковник, - так зачем поощряешь и просишь сделать то, что сам же и осуждаешь?

– Не моя заботы, как вы приведёте близнецов ко мне, обманом или силой. Это останется на вашей совести, не моей.

– Я не собираюсь...
– начал было полковник, но его тут же настойчиво прервал глава международного отдела:

– Будьте уверены, - твёрдо заявил Джордж Сессил, - приведём обеих и в как можно более короткие сроки.

Полковник снова попытался вступить с возражениями, но Сессил прошипел ему на ухо:

– И не думайте. Сэр Майлз не позволит вам отказаться от таких денег.

Так переговоры окончились сделкой. Полковник мог бы сказать, что это сделка на крови, хоть в буквальном смысле это было не так, но суть оставалась верной.

Все тринадцать человек покинули здание. Небо начинало сереть, предвещая скорый рассвет. Фортвудцы готовы были садиться в ожидающий их транспорт, как Мемнон ухватил Мери за руку и потащил за собой.

– Эй, - тут же среагировал доктор Вильерс, - мы так не договаривались, Мери к близнецам никакого отношения не имеет.

– Имеет, - чуть ли не прорычал Мемнон.
– Родившейся второй раз в ночи положено оставаться в ней навеки.

Женщина жалобно смотрел на доктора, ища поддержки. Лесли Вильерс не выдержал и попытался отбить бывшую пациентку у похитителя. После легкой потасовки ему это удалось, и, закрыв Мери собой, он попытался спешно отвести её в сторону.

– Опять Фортвудс нарушает равновесие и порядок, - невесело заметил Людек.
– Все мои слова о том, что белые должны оставаться белыми пустой звук для вас? Что ж я не удивлен нашей вероломности. Тогда и вы не удивляйтесь, что приняв от вас близнецов, камней я вам дам меньше чем обещал.

– Вильерс, верните женщину её сородичам, немедленно.

Командный голос принадлежал Джорджу Сессилу, и, судя по интонации, приказ обсуждению не подлежал.

– Сессил, - произнёс полковник Кристиан, - одумайтесь. С кем вы заключаете сделку и ради чего?

– Фортвудсу нужно дополнительное финансирование и вы, полковник, прекрасно это знаете.

– Извините, что не настолько меркантилен, - произнёс он, - за все сто семнадцать лет существования Общества ни вы, ни ваши предки людьми не торговали. И пока я при своей должности, никто этого делать не станет.

Сессил хотел было что-то возразить, но не успел.

– Правда, мистер Сессил, - подхватил глава археологов, - мы же не звери, живём в цивилизованно стране.

– Мери, скажите, - обратился к ней глава НЛО-шного отдела, - хотите ли вы идти с Людеком, Мемноном и Гонтраном?

– Если нет, не бойся, - добавил полковник - ты никуда не пойдешь и останешься жить в Лондоне.

На растерянную женщину было жалко смотреть. Теперь уже и Гонтран с кротким видом что-то наговаривал ей. Но когда его слова подхватил Мемнон, она в ужасе затрясла головой, вцепилась руками в доктора Вильерса и уткнулась головой ему в спину, не желая отпускать от себя своего защитника.

Если с доктором Мемнон ещё желал и мог поспорить физическими аргументами, то со стоящим ближе к нему полковником он тягаться не стал.

– Какая жалость, - понуро заключил Людек.
– Вы отнимаете у нас ту, что принадлежит нашему миру по праву второго рождения. В этом поступке нет чести и благородства, Старый Секей. Разве ты забыл о рыцарском благородстве своих младых лет? Как тепло мы принимали ваше посольство в своем поселении и как холодно и недружелюбно вы встретили нас здесь.

Полковник ничего ему не ответил, только произнёс себе за спину:

– Йен, пойди сюда.

Новый глава геологического отдела послушно выполнил его просьбу.

– Алмазы у тебя? Доставай.

Все ещё не веря в услышанное, Йен Рассел все же вынул из кармана мешочек с алмазами. Полковник принял его, и одним мощным движение вложил в руку Людека, не давая возможности не принять подношение обратно.

Кельтолог Харрис в ужасе ойкнул, он больше всех пёкся о протоколе и соблюдении приличий с жителями Гипогеи, как он их сам понимал. Только что произошедшее выбивалось из рамок приличия катастрофическим образом.

– Если наше гостеприимство не удовлетворило тебя, - со стальным холодом в голосе произнёс полковник Людеку, - то просим прощения и настаиваем на возвращении дара, которого мы своим вероломством не заслужили.

– Ты обижен на мои слова?
– поинтересовался Людек.
– Но разве в них нет правды? Разве не оскорбляешь ты меня сейчас, возвращая подарок?

– Ты первым нарушил законы гостеприимства в своём городке. Когда я и двое смертных пришли к тебе, одна из твоих подданных захотела оставить себе на потеху моего сослуживца. Другого, по сути, убила твоя ведьма, и по сей день никто не может утолить скорбь его вдовы. Не строй из себя оскорбленного гостя. Мы все здесь тоже оскорблены, потому как ты уже второй раз пытаешься увести к себе Мери, которая идти к тебе не хочет. Ты взывал к моему рыцарскому благородству? Так я отвечу тебе тем, что как человек чести не позволю обижать одинокую беззащитную женщину.