– Всё позади, Дин, они ничего не знали о нас и чемодане. Просто роковое стечение обстоятельств, совпадение. Так бывает.

– А ты как будто не удивился.

– О чём ты?

– Ты как будто знал, что всё так и будет, - обвинительным тоном начал отчитывать его Дин.
– Спокойно так отдал свой паспорт, мило поболтал с этой ведьмой. А ты оказывается, ещё и знаешь арабский.

– Да, я попытался войти к ней в доверие, как смог. Я бы не стал этого делать, если бы это не понадобилось для тебя.

– Я тебя не просил.

– Мне надо было дать ей тебя застрелить?

– Да пошел ты!

Дин демонстративно поднялся с места и пересел на три ряда подальше от Сарваша.

Альвар всё понял. Тут не на что было обижаться. Нельзя укорять простого смертного за страх перед этой самой смертью, после которой, как говорят, наступает конец. Вначале Дином овладел страх, после освобождения, в полной безопасности, пришёл уже гнев. Террористов рядом не было, зато был Сарваш. И он не стал сердиться на Дина - слишком разные у них взгляды на жизнь и смерть, чтобы о чём-то спорить.

Ицхак решил позвонить через телефон-автомат в Рим, обрадовать своего нанимателя Микеле Синдону, что в Афины они с Дином сегодня не попадут.

– Где тебя носит?
– после краткого приветствия чуть ли не прорычал в ответ Синдона.

– Вы не поверите, но в Дамаске, - как и всегда жизнерадостно-насмешливым голосом ответил Сарваш.

– И какого чёрта ты там делаешь?

– Двое палестинцев очень просили пилотов подбросить их до Сирии.

– Что за чушь ты мелешь? Ты что, решил меня надуть?

– Дон Микеле, не надо нервничать, просто включите радио или телевизор и послушайте новости. Наш самолет угнали террористы.

– Что с бумагами?
– первым делом поинтересовался ловкий делец, которого за его хватку уже давно прозвали "Акулой".

– Они у инкассатора. Инкассатор почти в норме.

– Что значит почти? Вас там не подстрелили?

– Как приятно, что вы всё-таки поинтересовались нашим здоровьем, - язвительно произнёс Сарваш.
– Нет, с нами всё в порядке.

А Синдоне, видимо, было не до смеха:

– Не умничай, ладно? Немедленно покупайте билеты до Афин. Ты меня понял?

– Да, но мое понимание ход событий не ускорит. Прямой рейс из Дамаска в Афины будет только послезавтра. Можно попробовать попасть через три часа на рейс до Каира, потом пересесть на самолет до Афин, но он отбывает только завтра. Есть вариант лететь в Палермо через пять часов, а там за два часа можно успеть пересесть на самолет до Афин - тогда мы будем на месте завтра утром. Как прикажете поступить?

Видимо от услышанного в голове Синдоны осталась только мешанина из названий городов, потому как он гаркнул:

– Не пудри мне мозги! Лети в Афины немедленно, хоть через Палермо, хоть через Карачи, но чтобы бумаги были у клиента завтра, если не хочешь угодить на допрос с пристрастием.

– Так я и не марксист, чтобы меня пытать, - усмехнулся Сарваш.

– А мне плевать. Если не черные полковники, так я устрою тебе головомойку.

На этом разговор был окончен. Пока Ицхак Сарваш в Дамаске с невозмутимым видом покупал билеты до Палермо, в Риме Микеле Синдона отправился в один из фешенебельных ресторанов на площади Грегорио Сеттимо. Там его уже ждали двое: рослый секретарь Института Религиозных Дел епископ Пол Марцинкус, прозванный ватиканскими доброжелателями "Гориллой", и маленький священник, но далеко не последний человек в Ватикане - личный секретарь папы Паскуале Макки.

– Где твой молодой консультант?
– попыхивая сигарой, тут же поинтересовался у Синдоны Марцинкус.

– Лучше и не спрашивай, - раздраженно махнул рукой тот.
– Форс-мажорные обстоятельства.

– Будь осторожен с этим юношей, - кротким голосом произнёс Макки.

– С чего вдруг?

– А с того, что добрые люди рассказали мне, как после вашего дневного собрания он прогуливался по Ватиканскому музею в компании отца Матео из статистического бюро.

– И кто этот отец Матео?

– Любимчик кардинала Оттавиани, - тихо произнёс Макки, - бывшего главы Священной конгрегации доктрины веры.

– И чем он ему приглянулся?

– Общностью взглядов, - прошелестел Макки.
– Он его ручной богослов, такой же ретроград, как и сам Оттавиани.

– Ну, - оживился Марцинкус, - это дела теологические, а мы тут собрались говорить о делах сугубо мирских.

– Тебе надо интересоваться не только финансами, Пол, - попрекнул его папский секретарь.
– В Ватикане происходит множество интриг, тебе полезно было бы быть в курсе.