— Подожди, не надо, не сейчас… — тихо повторяла она, чуть не плача. — Что ты сможешь сделать против них? Один. Не надо!

— Не один, — говорил Микас. — Мы тоже пойдем.

Наши парни — Дарек, Амеш и даже Хаген дружно кивали, да, сейчас они все соберутся, пойдут и набьют морду этим городским. Чтоб знали. Нечего связываться с будущими заклинателями. Нельзя этого так оставлять!

— А ты?

А Лан был против.

— Я не пойду, — говорил Лан. — И вам не советую. Да, его побили, но его предупреждали, чтоб не лез к девке в постель. Ты бы не побил придурка, который лезет к твоей дочери? Или сестре? У тебя есть сестра, Регар? Есть? Если бы я к ней в постель полез, неужели бы ты меня не побил? А? Кер сам виноват, тоже мне, герой-любовник. Это личные дела. Семейные. Пока еще мало имеющие отношения к тому, что нас в городе стали недолюбливать. Пока это так… Это тебе простительно — пойти и подраться, это твое личное дело — за брата. Но если ты пойдешь один, тебя просто убьют. А вместе нам совсем нельзя. Пойти драться всем вместе — значит окончательно испортить отношения. Мы без города не выживем.

— Ты трус! — Регар со злостью сжимал и разжимал кулаки. — Ты испугался, что тебе попортят твою смазливую рожу! Испугался!

Лан не возражал.

— Ты можешь думать, как хочешь, — спокойно говорил он. — Я не пойду.

— Илитрийский ублюдок!

Регар медленно пошел на него. Я понимала, что это копилось давно, и злость на Лана и вообще… нужно было хоть как-то выплеснуть. А Лан все так же сидел на табуретке у стола, мне показалось, глядел на Регара как-то очень пристально.

— Думаешь, ты лучше других? — Регар схватил Лана за шиворот, рывком поднял на ноги, тряхнул с силой. — Думаешь, ты особенный? Да кто ты такой?!

Лан не пытался сопротивляться. И ничего не сказал. Только… Вш-ш-ших!

Короткая ударная волна. Хлопнуло так, что заложило уши, все затряслось, зазвенело… Регар полетел назад через голову. Досталось всем, даже меня впечатало в стену, хоть я и сидела далеко, руку больно дернуло. Ина ударилась головой о стол.

— Ах ты тварь! — Регар поднялся на ноги, ища глазами, что бы такое потяжелее схватить.

— Хватит! — голос от двери.

Тихий ровный голос. В дверях стоял мастер Ил-Танка. И Джара за его спиной.

И все. С минуту даже пошевелиться никто не решался. Магия это была, или что-то другое, только Регар разом сник, спорить с Ил-Танкой он не решился. Никто не решился.

А мастер повернулся и ушел, только кивнул Джаре. Он свое дело сделал.

Тишина. Даже на Лана подействовало.

— Ну что, мальчики, давайте пойдем, выпьем и подумаем, что будем делать дальше, — предложила Джара.

Она молодец, как только парни начали возмущаться, она тут же побежала за мастером. Она точно знала, кто сможет их остановить.

И теперь достали самогон, разлили по стаканам. Я поняла, что мне еще мало прилетело, так, задело краем, а Регар был совсем как пьяный, даже не начиная пить. Видимо, Ил-Танка бил выборочно, прицельно. Все сидели, медленно потягивая самогон в полной тишине. Жутковато даже. Звон посуды…

Джара толкнула Лана в бок.

— У тебя боевая лицензия? Да? — спросила тихо.

Он вздрогнул, нахмурился, взъерошил волосы на затылке, налип себе еще, выпил одним глотком, словно воду, и лишь потом ответил.

— Да.

— Высокая?

Лан болезненно сморщился.

— Не очень, «серая».

— А на псионику?

— Похуже, — сказал Лан. — Базовая.

— Понятно, — сказала Джара. — А у Олиша полная.

— Я знаю. Он за это и поплатился. Слишком высокие способности и слишком высокие принципы при этом.

— А у тебя, значит, хреновые принципы?

— У меня? — Лан чуть усмехнулся. — У меня вообще ни того, ни другого. Ни способностей, ни принципов.

Джара положила руку ему на плечо.

— Лан, ты только Сольку не обижай, хорошо?

Он вздохнул, закрыл ладонью лицо.

* * *

Салотто. Каталау, смотровая площадка.

Мне снился сон.

Я стою, судорожно вцепившись в мраморную балюстраду. Внизу город. Живой, цветущий, полный красок и ароматов наступающей весны.

Я смотрю в небо.

Через все небо летит огненная стрела. Все ближе.

Она летит, и у меня сжимается сердце.

Когда она упадет — я знаю, что будет.

За моей спиной стоит человек. Я понимаю, что знаю его, но не узнаю, возможно, мы встретимся позже, а, может, это просто какой-то бред. Он хисирец, такой же рыжий и зеленоглазый, как и все они. Невысокий, худой, он выглядит совсем мальчишкой, ровесником, хотя я точно знаю, что он старше. Такой лопоухий, и это еще больше подчеркивают совсем коротко остриженные волосы, все лицо в веснушках.

Он берет меня за плечи, руки у него очень сильные, крепкие.

— Давай, Соле, — говорит он. — Ты сможешь.