– Рональд Билиус. У меня, как и многих волшебников, двойное имя.

Этот вопрос явно смутил Рональда, но он решил не обращать на это внимание.

– Ты на какой факультет хочешь поступить? Я вот хочу в Гриффиндор, там все мои предки учились.

– Мне не принципиально ... – но договорить Гарри не успел, дверь в очередной раз отъехала в сторону.

На пороге стоял светловолосый юноша с бледной кожей и голубыми глазами. Одетый дорого и со вкусом.

– Мне сказали, что в этом поезде едет Гарри Поттер, – блондин осмотрел присутствующих и остановился на Оуэне.

– Не знаю, кто и что вам говорил, мистер...- Оуэн посмотрел на вошедшего.

– Малфой, Драко Малфой.

– Нет тут таких, – огрызнулся Рон, – поэтому иди, куда шел. Не разговаривай с ним, Оуэн, ведь он Малфой, а его отец... – договорить рыжий мальчишка не успел, так как был остановлен холодным взглядом Оуэна, в котором была угроза.

– Так вот, не знаю, кто и что вам говорил, мистер Малфой, но в этом купе этого человека нет, – Оуэн холодно посмотрел на Драко, но потом еле заметно улыбнулся и продолжил, – Моё имя Оуэн Гарольд Блэквуд, юноша напротив, Рональд Билиус Уизли, как я понял, вы знакомы.

– Заочно, – хмуро ответил блондин, внимательно рассматривая собеседника. – Я наслышан о его семье, как и он о моей, я полагаю. Что ж, мне пора, приятно было познакомиться, – с этими словами Драко ушел.

– Почему ты его не выгнал сразу!? – как только захлопнулась дверь, завопил Рон.

– А должен был? – удивился Оуэн.

– Да, я же сказал тебе, он Малфой, а его отец пожиратель смерти!

Оуэн знал историю Волан-де-Морта ровно и то, кто и как становился его слугами. Потому мог смотреть на ситуацию несколько шире и не винить пожирателей за сделанный когда-то выбор.

– Я знаю, что род Малфоев – одни из древнейших и чистокровных родов. То, кем были или являются его представители, меня, на данный момент, не интересует. Потому прошу, давай закроем эту тему.

– Хорошо, – пробурчал Рон, и тут же принялся рассказывать Оуэну о квиддиче и о том, как он играл со своими братьями, которых у него пятеро.

Эта неустанная болтовня быстро утомила юношу, и он уже мечтал о том моменте, когда это рыжее недоразумение устанет и хоть немного помолчит. И тут дверь купе отъехала в третий раз, на пороге стояла девочка с копной каштановых не уложенных волос и полный, застенчивый мальчик.

– Невил потерял жабу, а я помогаю её искать. Вы видели жабу? – девочка строго посмотрела на мальчишек. И тут изрядно потрепанные рассказами о квиддиче и всем остальном нервы Оуэна сдали, ну, не мог он без острой необходимости быть вежливым долго.

– Во-первых, добрый день. Во-вторых, в цивилизованном обществе принято представляться до того, как начинают задавать какие–либо вопросы. И в третьих, вы маги или дождевые черви, чтобы найти предмет, достаточно его призвать, а если вам это не под силу, разумнее обратиться к старостам, – все это Оуэн говорил тихим вкрадчивым голосом, в котором была слышна доля гнева, который он испытывал.

– Д-да, извините, – пошептала ошарашенная таким выпадом девочка и тут же закрыла дверь.

– Круто ты её, – улыбнулся Рон. И хотел было сказать что-то ещё, но не успел.

– Рональд, – таким же опасным голосом произнес Оуэн, – прошу тебя, помолчи немного, у меня от тебя разболелась голова.

– Х-хорошо, – протянул мальчик.

В купе, наконец, повисла долгожданная тишина, которая сохранялась почти до самого приезда в Хогсмид.

Выйдя из вагона, Оуэн увидел великана, ну, или точнее, его слегка уменьшенную копию. Фагот как-то водил его к великанам, и этот «господин» был с ними явно в родстве.

– Первогодки, ко мне, – пробасил великан.

После этих слов началось маленькое путешествие первогодок к школе чародейства и волшебства Хогвартс. Время было, конечно, подобрано удачно, на фоне темнеющего неба и чернильно-темной воды громада замка, освещённая тысячей огней, представлялась чем-то незыблемым, вечным, волшебным. Это произвело неизгладимое впечатление на многих.

Оуэн видел, как какой-то мальчишка, вроде бы Невил, свалился в воду, заглядевшись на замок, и его подняло что-то большое и склизкое, скорее всего кальмар. Пройдя по каменным ступеням, первогодки вошли в небольшой холл, где их уже ждала профессор МакГонагалл. Она произнесла краткую вступительную речь и повела их в Большой зал.

Зачарованный потолок был, конечно, прекрасен, но несравним с потолком в «зале пиров» в поместье Мессира, там он казался не таким далеким и чужим. Сотни свечей плавали в воздухе, скорее для красоты, чем для освещения, решил Оуэн.

Началось распределение. Старая шляпа пела странную песню о факультетах и о том, что они, по сути, не враги меж собой. Как понял Оуэн, смысл песни из года в год не менялся, потому что старшие курсы слушали её в пол уха. Когда песня закончилась, профессор Макгонагалл вышла вперед и принялась зачитывать список. И вот сухой голос профессора произнёс: “Блэквуд, Оуэн Гарольд”.