– -- Ну-у... я лежал... думал..., а сон не шёл...

Сон действительно не шёл. До полуночи Шитао бесконечно прокручивал и переживал детали его первого любовного опыта. Он так и не понял - осталась Элишия довольна или нет. Она была странно молчалива. Хотя может так и надо, может, королева обязана быть сдержанной?

Рюйодзаки прервал его воспоминания подходящим случаю советом.
– -- Чтобы спать ночью, сходите накануне к девкам... или к мальчикам, как вам больше нравится.

Отис, не выходя из транса, пробормотал.
– -- Самый лучший публичный дом - "Капуи". Шитао и Рюй одновременно оглянулись на третьего члена их патруля.

– -- Там дорого, --- пробормотал Тецуй.

Совята, медленно плывущие впереди тройки, замерли. Засветились нежно фиолетовым и беззвучно нырнули в подворотню.

– -- Отис, проснись, --- тихо позвал Хо. К чести Отиса Пуле, он действительно мгновенно проснулся, вскинул голову и обвёл орлиным взором сумрачный пейзаж.

Тройка свернула за совятами вправо. Они висели впереди - метрах в двадцати, над лестницей в подвал у стены обветшалого здания.

– -- Что там? Труп?
– -- Спросил Отис.

Внизу лестницы действительно мог быть труп. Обычно их там и находили... Шитао и Рюй одновременно подъехали к лестничному спуску, заглянули вниз. Там кто-то был. Живой. В тусклых отсветах "совят" снизу на них смотрела пара блестящих тёмных глаз.

– -- Свети, --- приказал Рюйодзаки. Его собственный светоч мягко засиял у них над головами и осветил и стену дома, и лестничное углубление.

Внизу на последней ступеньке перед дверью в подвал сидела девчонка с кульком на коленях.

– -- Выходи, --- Приказал ей Рюй.
– -- Патруль отряда охоты.

– -- В приют не пойду, --- донеслось до них тонким и жалобным голосом.

– -- Сколько тебе лет?

– -- Десять.

– -- Просто поднимись, --- Попросил Шитао.

Девица несколько минут настороженно всматривалась в его лицо.

– -- Выходи..., --- Лейтенант Хо постарался добавить в свой голос как можно больше доверительных нот.
– -- Как тебя зовут?

– -- Ямада Рёко...

Тецуй стиснул челюсти.
– -- Выползай оттуда!
– -- Рявкнул он.

Внизу зашуршало. С трудом удерживая кулёк впереди себя, Рёко стала подниматься наверх.

– -- Ты повреждена?
– -- Забеспокоился лейтенант Хо, наблюдая, как тяжело преодолевает она ступеньки.

По мере её подъёма стало видно, что девчонка грязная, плохо одета, и с нечёсаными патлами. Обычная худая и заморенная бродяжка...

Как только её голова показалась из лестничного колодца, Тецуй наклонился с лошади и ловко выхватил у неё из рук кулёк.

Бродяжка взвизгнула.

Рюй размотал часть тряпок и заглянул внутрь, длинно свистнул. После чего спокойно подобрал поводья и развернул лошадь на выход из проулка.

– -- Ты что?!
– -- Обеспокоенно воскликнул Хо.
– -- Нельзя её оставлять!

– -- Ты же слышал.
– -- Она не пойдёт в приют..., --- равнодушно откликнулся Рюйодзаки.

– -- Дяденька, отдайте братика, --- захныкала Рёко.

Тецуй будто не слышал. Его лошадь неспешно удалялась прочь. Шитао и обескураженный Отис двинулись следом.

– -- Отдайте братика!
– -- Растирая слёзы по грязным щекам, бродяжка пошла за ними.

– -- Что там? Младенец?
– -- Спросил Шитао. Рюй кивнул.

– -- Живой?

Рюй опять кивнул.

Лейтенант Хо оглянулся - Рёко, как привязанная плелась позади их лошадей.

В полном молчании, только под цоканье копыт они преодолели несколько кварталов до детского приюта сестёр Белецких. Тихонько хныкая, то ускоряясь и почти догоняя их лошадей, то сильно отставая, Рёко упорно шла за ними. Тецуй словно в насмешку иногда принуждал лошадь идти быстрей, и в такие моменты Шитао очень хотелось хорошенько треснуть его по "тыкве".

Приют был огорожен каменной стеной высотой в три метра. Даже сидя на лошади нельзя было заглянуть поверх забора. Мощная пронивая дверь надёжно преграждала доступ во внутренний двор.

Рюй несколько раз ударил в небольшой колокол у ворот. Унылый вибрирующий вой оповестил: ещё один брошенный ребёнок нуждается в заботе. Через несколько минут дверь открылась и глазам патруля предстала хозяйка приюта - старшая из трёх сестёр Белецких - Ольга.

Ей было больше сорока. Эта огромная по росту женщина с очень уродливой внешностью и с невероятно добрым сердцем никогда не выходила замуж и не имела собственных детей.

Несколько минут она вглядывалась в тёмные силуэты всадников. Видимо не разглядев, что это патруль, грозным и низким - почти мужским голосом предупредила.
– -- Во дворе хорошо обученные собаки... Детей не отдам.