Парня пробила дрожь. Может от сырости, но скорее всего от осознания того, что он остался один, посреди глухого болота в неизвестном мире. И вообще, что делать дальше - непонятно.

Игорь несколько раз глубоко вдохнул, стараясь справиться с ознобом и успокоиться. Ещё раз огляделся вокруг. Болото так и осталось болотом. Зато добавилась ещё одна напасть. Комары, обрадованные нежданно свалившимся на них угощением, запустили свои реактивные двигатели, изготовили всё имеющееся вооружение, пополнили боекомплект и ринулись в атаку. Их были миллионы, или даже - миллиарды. А может всего-то несколько сотен, но Сойкину это было поровну. Голодные насекомые, казалось, налетали отовсюду. Всё ещё усугублялось тем, что Игорь очутился снаружи практически, как спал: в шортах и футболке. Хорошо ещё, что кроссовки натянул. Правда, на босые ноги. Илистая жижа уже противно чавкала между пальцами. "Ещё пиявок добавить, и будет полный комплект", - мрачно подумал подросток.

– Ау! Есть здесь кто-нибудь?
– позвал Игорь, не прекращая при этом яростно отмахиваться от назойливых кровопийц. В ответ только усилился надсадный комариный писк.
– Наина Игоревна, Васька... Вадик!
– уже в полную силу заорал Сойкин.

В ответ прилетел заливистый волчий вой с одной стороны, и издевательский, похожий на шакалий, хохот - с другой. В первый момент, ещё не до конца осознав нависшую над ним опасность, парень подумал: "Откуда здесь шакалы-то, на болоте?" А потом пришёл страх. Стараясь сделаться маленьким и незаметным, Игорь, не обращая больше внимания на комаров, присел на корточки и закрыл голову руками. Оказалось, что на этом злоключения не закончились. Где-то глубоко-глубоко, в недрах болота что-то пробурчало, словно голодный желудок неведомого гигантского чудовища давал о себе знать. Чёрная илистая жижа вокруг разродилась мелкими, дурно пахнущими сероводородными пузырьками и начала неспешно поглощать парня, засасывая его в своё бездонное брюхо.

– Помогите!
– еле слышно прошептал Игорь, понимая, что в этот раз надеяться уже не на что.

Жижа вдруг взволновалась. Выпустила из себя несколько пузырей покрупнее и пошла мелкой рябью, как будто в глубине заработал неведомый двигатель, распространяя вибрацию. А потом вдруг, из глубины возникла, и начала величественно всплывать гигантская округлая спина неведомого чудовища, серебристо поблёскивающая из-под грязных маслянистых потоков.

Сойкин в ужасе зажмурился и уже не видел, что всплывающая туша оказалась всего-навсего огромным пузырём, который, едва приподнявшись над поверхностью, неслышно раскрылся и выпустил наружу высокого, но при этом кряжистого старика с абсолютно седыми волосами и властным взглядом. Дед огляделся по сторонам, заметил сжавшегося подростка и, сделав несколько неторопливых шагов, остановился, нависнув над Игорем.

– Чего разорался-то? Спать не даёшь, лягух, вон, пугаешь!

– Спасите...
– открыв глаза, но, всё ещё не веря своему счастью, попросил Сойкин.

– Спасти тебя? А на кой ляд ты мне сдался-то? Молчишь? Раньше молчать надо было! А то перебаламутил всё болото. Пожалуй, возьму-ка я тебя пока к себе. Иначе, пока до тебя волки доберутся, ещё лихо какое ни есть разбудишь своими воплями.

С этими словами дед всплеснул ладонями, и зыбкая поверхность под ногами Игоря окончательно перестала служить опорой. Парень вслед за неожиданным дедом ухнул куда-то в глубину, чтобы через пяток секунд мягко приземлиться на огромный ворох чего-то пружинящего, шуршащего и воняющего тиной. Судя по всему, на гору сушёных водорослей. При этом Сойкин остался совершенно сухим, только в кроссовках по-прежнему чавкала болотная жижа.

– Звать-то тебя хоть как, баламут?
– раздалось из-за спины.

– Игорь я, - ответил парень, оборачиваясь на голос старика.
– А вас как зовут?

– Впрочем, неважно, - совершенно проигнорировав ответ Сойкина, продолжил дед.
– Я так и буду звать тебя - Баламут.

Дед противно захихикал. Игорь же, проглотив обиду - на спасителей не обижаются - решил не раздражать старика. Как ни хотелось думать обратное, но следовало признать, что технологией в последних событиях пахло меньше всего. Как ни крути, но непонятное исчезновение Наининой избы, да и действия загадочного деда проще всего описывались термином "магия". Потому что если это всё же и был некий научно-технический процесс, то о его природе можно было только догадываться.

Даже сама обстановка стариковского убежища навевала мысли о какой-то нереальности, сказочности. Прямоугольное помещение метров пять на семь, без окон и дверей. В одном углу ворох сухих водорослей, на которые приземлился Сойкин. В противоположном - топчан, покрытый то ли шкурами, то ли старым тряпьём - явно дедово лежбище. Прямо посередине огромная печь с коротким дымоходом, который заканчивался, не доходя даже до потолка. На печи вперемешку стояли чугунки, сковородки и какие-то реторты. Между печкой и столом стоял массивный стол до последнего свободного участочка заваленный всяким барахлом. Над столом, на высоте примерно в полметра, свободно плавал фосфоресцирующий зелёный огонёк, подтверждающий предположение, что его создатель использовал магические силы. Света огонька было вполне достаточно, чтобы осветить целиком всю хижину, пусть и не ярким, но ровным светом.

Дед, вольготно рассевшись на своей лежанке, исподлобья рассматривал Игоря, который так и остался стоять возле места приземления.

– Ты-то, небось, жрать хочешь?
– наконец спросил старик.
– Пошарься там, у печки. Вроде бы шти оставались. Наваристые, на лягушатине.

– Я лягушек не ем, - с трудом переборов приступ тошноты, заявил Сойкин.

– Вона как!
– удивился дед.
– Ну, тогда поищи жаркое. Оно, правда, с душком малость, третьего дня готовил. Да зато пиявки отборные на него пошли, жирнючие, как одна! Хотя нет, - с ехидцей наблюдая за позеленевшим лицом Игоря, продолжил старик.
– Жаркое я ещё сам вчера прибрал. Что ж, мил друг, тогда не взыщи, коли не по нраву мои щи. Денёк-другой поголодаешь, сам потом нахваливать будешь. А я пока вздремну. Устал я, с тобой валандаясь.

– Денёк-другой?
– поразился Игорь, чувствуя, что благодарность за спасение постепенно сменяется раздражением. В него сфокусировалось всё - и недавний страх, и беспокойство за друзей, которые сгинули неизвестно куда вместе с бабкой Наиной и её избой. И непонятность своей собственной участи. И переживания о той необычной ситуации, и это ещё мягко сказано, в которую приятели попали, неосмотрительно сунувшись в порталы, будь они неладны.
– Сколько же вы спать собираетесь?

– Пару периодов...
– сквозь зевок пробормотал старый хрыч.