– Думаю, что уже нашел его. Тут какие-то метки, они явно что-то означают. Я не знаю, как это может быть путеводителем.

Он указывает на дальний угол своей камеры, но все, что я вижу, это тень.

– Ты можешь описать это?
– спрашиваю я.

– Это просто похоже на черточки и каракули. Ты действительно думаешь, что это имеет значение? Я уверен, что Райден выяснил, как Астон сбежал и внес изменения, чтобы предотвратить такие случаи.

Похоже на Райдена.

Но это лучшая возможность, которая есть у нас.

– Астон умен... и он был убежден, что путеводитель выведет меня отсюда, - говорю я Гасу, надеясь, что кажусь более уверенной, чем себя чувствую.
– Жаль, что мне не видно.

Гас кивает и ползет к темному углу:

– Думаю, хорошо, что у меня куча этих ран.

Он трет пальцем по груди. Затем рисует красную линию на полу, рисуя копию путеводителя своей кровью.

Глава 7. ВЕЙН

Я действительно надеялся столкнуться с парнем-психом из пещеры по крайней мере при небольшом дневном свете. Но солнце уйдет к тому времени, когда Арелла получит намеки на след Астона.

Я понятия не имею, что она ощущает. Все, что я вижу, это пустой пляж... который похож на огромное количество других пустых пляжей, над которыми мы пролетали в течение последних нескольких часов.

Арелла указывает на темный участок среди скал и шепчет:

– Я чувствую, как он проверяет воздух, чтобы понять, кто мы.

– О, я знаю, кто вы, - произносит глубокий голос из темноты.
– И вы дышите только по той причине, что я позволяю. Но все может перемениться.

Группа холодных, неуклюжих проектов сбивает нас с неба и ударяет нас о пляж взрывом песка. Я не вижу, не могу дышать, не могу сказать, погружаюсь я или поднимаюсь. И когда ветры сжимают сильнее, все темнеет.

Последние нити моего сознания собираются разлететься, когда ветры исчезают, и я кашляю и хриплю в непрекращающемся иле.

Я открываю глаза, щурясь через падающий песок, и нахожу... светлую голову.

Только голову.

Кричу и паникую, наряду с неудачными попытками выкарабкаться, прежде чем понимаю, что я зажат... и что более важно... я не вижу крови.

Голова говорит со мной, что, вероятно, я должен был заметить сразу же. Но мой мозг был слишком занят, крича: « ААААААААА.... ОТРУБЛЕННАЯ ГОЛОВА!!!»

Я еще раз смотрю и понимаю, что остальная часть Соланы похоронена в песке.

Тот факт, что я не могу двигаться, кажется, очень хорошим знаком, что я в той же лодке.

Я пытаюсь радоваться, что, по крайней мере, не чувствую новых ран, или любой дополнительной боли в моем больном локте, когда я понимаю, что мы застряли во влажном, мягком песке. В том песке, который видишь, когда идешь со стороны пляжа, откуда бегут волны.

Почти по команде холодная пенистая волна обрушивается на нас, жжет глаза и нос, наполняя рот соленой водой. Песок разрыхляет вокруг моих плеч, когда океан отступает, но не достаточно, чтобы освободить себя до следующей волны.

Потом еще одна.

И еще одна.

Смех звенит между всплесками, и я решаю, что, как только освобожу руки, то взорву каждый квадратный дюйм этого пляжа шипами ветра, пока не найду его самодовольное лицо и...

– Думаю, этого достаточно, чтобы прояснить, кто здесь главный, не так ли?
– спрашивает Астон, когда волны останавливаются, и мы дрожим в жуткой тишине.
– Кажется, ни один из вас не может выбраться для борьбы. Однако, теперь ваши глупые понятия превосходства могут идти далеко, наряду с вашей гордостью.

Его голос звучит везде и нигде, и я хочу повернуть голову, чтобы найти его, или по крайней мере выяснить, как ему удалось остановить океан. Но мои мышцы едва позволят мне повернуться. Все, что я нахожу, это проблеск торчащей головы Ареллы из песка с другой стороны от меня, выглядящей мокрой крысой.

– Неужели это обманутая принцесса, сомнительная мать, от которой сильно пахнет Водоворотом, и убитый горем красавчик.
– Голос Астона звучит из пещеры.
– Я думал, что узнаю, по крайней мере, некоторых из вас, после всех потрясений... хотя не могу сказать, что ожидал конкретно эту комбинацию.

Он шипит слово, которое я не могу понять и болезненный Восточный ползет под мою кожу, его ледяные иглы колют до самого сердца.

– Как вижу, все еще цепляешься за свою сторону связи, - говорит он.
– Слишком плохо, что это не имеет значения. Разрушенные связи редко задерживаются. Особенно, когда сталкиваются с таким большим количеством искушения.

Он шипит другое слово, и песок снова взрывается, я лечу вперед, кувыркаясь по пляжу. Когда мир прекращает вращаться, я замечаю, что опутан чем-то теплым.