"Ты не можешь менять направление ветра,

но всегда можешь поднять паруса,

чтобы достичь своей цели".

(Оскар Уайльд) 

Зира.

Какое это счастье! Быть рядом со своим любимым. Чувствовать его дыхание на своих губах, прижиматься к его груди, охваченной кольцом сильных, но таких ласковых рук. Любоваться сиянием любящих глаз.

Боги, в последние месяцы я думала, что моя жизнь закончилась, не успев даже толком начаться. Мама и папа поддерживали меня изо всех сил в трудное для меня время. Владыки обоих эльфийских Империй делали все возможное и невозможное для того, чтобы привести Дара в сознание. Лучшие лекари, лучшие маги. Даже не так. Лучшие из лучших. Сам Алла'атель просиживал возле его постели часами, пытаясь излечить его раны. Но вся беда в том, что раны были душевными.

И, в конце концов, единый вердикт: "Надеяться и ждать". Ничто другое не поможет. Он должен сам. И я послушно ждала. Отец, даже не стал возражать, когда я собрала свои вещи и перебралась в комнату отведенную Дару. Они только переглянулись с мамой, и согласно кивнули. Я была готова отстаивать свое решение. Но меня поняли без слов. Люблю их, они у меня чудо!

И я была рядом с ним. День и ночь. Неделю за неделей. Месяц за месяцем. Но все оставалось неизменным. Дар был рядом. Но не со мной. Его поглотила Тьма. Я каждую минуту говорила с ним. Рассказывала о своей любви. Строила планы на нашу будущую жизнь. Рассказывала о каждом прожитом без него дне. Но все было напрасно.

У родителей, в конце концов, стали опускаться руки. Они просили меня помочь им в каких-то делах. Отвлекали меня надуманными заботами. С их точки зрения, они поступали правильно, ведь я жила прошлым. А будущее было весьма неопределенным. Я видела в их глазах невысказанный вердикт: будущего с Даром у меня нет. Он не придет в себя. И Тьма постепенно поглотит его всего. Я рвалась на части. У меня не было сил противостоять им, потому что все свои силы я вкладывала в веру о счастье с моим любимым.

Два дня назад, отец вызвал меня к себе. Предлогом стала помощь в подготовке встречи светлоэльфийской делегации. Сейчас уже не представлялось возможным следовать той политике, которая была принята в наших Империях ранее. Если еще вчера эльфы считались, чуть ли не врагами, балансируя на грани войны между ними и драконами, то сегодня, в свете последних событий, наши отцы решили заключить мир, объединившись, против общего врага - орков.

Я, признаться честно, не понимала, зачем разыгрывать перед жителями Империи мир на грани войны, в то время, когда отец еженедельно принимал в своем кабинете за закрытыми дверями своих лучших друзей, темноэльфийского и светлоэльфийского Владык. Но мне было сказано, чтобы я не лезла в политику, в которой я разбираюсь не лучше младенца. Ну и не очень-то и хотелось. Пусть сами в ней разбираются.

Нам с мамой, в присутствии отца, надлежало разработать правила проведения приема. Поскольку, опять же согласно политике нашей Империи, нельзя было бросаться на шею эльфийскому Владыке с криками о помощи. Следовало продумать тактику и стратегию переговоров. Орки активировались на землях наших Империй. Отметились даже в человеческой. Только из Темной пока не было ни единого донесения об обнаружении отрядов орков.

Но на самом деле, важнее всей этой политической возни было одно, отвлечь меня от грустных дум. Занять чем угодно, хоть бы и посадкой картошки на огороде при дворцовой кухне. Лишь бы не видеть мой потерянный вид и потухший взгляд.

Я честно высидела целый час, выслушивая предложения и пожелания. А потом, извинившись, сбежала к себе. Точнее к Дару. Поднимаясь по лестнице в наши покои, я думала о том, что вот, прошел еще один день. И снова ничего. Надежда не оставляла меня, но боль начинала пускать корни в моем сердце, порой стискивая его до боли. А потом я открыла дверь. И увидела такие родные, серые глаза, глядящие на меня с нежностью.

Боги, вы услышали мои молитвы! Дар вернулся ко мне!

Он выглядел таким похудевшим, был бледным и очень слабым. Ему не хватало сил даже просто поднять руку, но он был здесь. Со мной. А все остальное для меня было неважно.

Я прижалась к его груди, целовала его губы, лицо, гладила по волосам и плакала от счастья. Мой ментальный вопль, посланный родителям, наверняка услышали все драконы в пределах Шаргоэрэна. "Мама! Отец! Дар очнулся!".

И что тут началось. Лана и Эль, выставили вон. Эльфийские лекари, безвылазно сидевшие в нашем дворце, наперебой с драконьими магами осматривали Дара. Вердикт был единым. "Здоров, но обессилен". Нормальное питание, здоровый сон и мое присутствие рядом. Только мое. Никаких друзей, никаких родителей, никого. Только я и он.

И вот теперь, на третий день, он может вставать, ходить, обнимать меня, прижимая к себе как самое редкое сокровище. Хотя какое уж из меня сокровище, если говорить честно. За эти месяцы беспросветного горя, я из наследницы драконьей Империи превратилась в настоящую ворону. Лохматую и злющую. Воющую внутри себя от невыносимого горя.

Но Дар очень живо пресек мои страдания, заявив, что я была и остаюсь для него самой любимой, самой желанной и вообще самой-самой. Как и он для меня.