– Это не мой ник. Это коктейль, которым Томас и Брюс напоили меня, когда я была с ними в клубе. Он вышиб мне все мозги. Я даже танцевала вокруг шеста. Это было до того как мы начали встречаться, и это был далеко не лучший мой вечер.

– Это именно то, чем я должен угостить тебя, когда мы окажемся вместе. Сейчас запишу название и закажу шест в спальню.

– Алекс, тебе не нужно ничем угощать меня, когда мы вдвоем. А шест не помешал бы.

Я понизила голос до шепота и прикрыла рукой трубку, чтобы меня слышал только он.

– Когда я смотрю на тебя, все что я могу, это намокнуть и быть готовой для тебя.

– Только не сейчас. У меня на сегодня огромный законопроект на голосование, предстоит долгая ночь в окружении пожилых сенаторов. Если я буду думать об этом, я не смогу сосредоточиться. Слушай, у меня есть потрясающая новость. Ты не поверишь.

– Какая? – спросила я.

– Меня попросили произнести вступительную речь на Конвенции демократов. Это мощно, Прюденс.

– Алекс, о, Боже. Это невероятно. Ты понимаешь, что это значит? – спросила я.

– Я чертовски хороший сенатор, и мои коллеги уважают меня. Видишь, те глупые статьи ничего не стоят, как я и говорил тебе.

– Так получилось только потому, что сенатор Стивенсон перетянул на себя внимание той историей с парнем из эскорта. Это было намного интереснее, чем то, что ты старше меня на семнадцать лет.

– Ну, это тоже помогло, – засмеялся он.

– Ты знаешь, президент Обама говорил вступительное слово в 2004 и был избран президентом в 2008, – сказала я.

– Это моя мечта, малыш. А сейчас соберись и иди работать или мне придется приехать и взять все в свои руки, – сказал он.

– Ты сказал «взять в свои руки»? Я думаю об этом весь день. Ты уверен, что у тебя действительно нет нескольких минут, чтобы увидеться со мной?

– Я мало что хочу так сильно, как провести с тобой несколько минут, пока твоя влажная голодная киска оргазмирует на моем твердом толстом члене, но сейчас это не обсуждается. Я заеду за тобой вечером. Будь готова повеселиться, – прошептал он.

Пока он говорил, я не могла сказать ни слова.

– Прюденс, ты здесь?

– Что? Да, я просто отвлеклась, Алекс.

– Я позвоню тебе позже, малыш. Хорошо поработать.

Во время обеденного перерыва я все еще была под впечатлением от нашего утреннего разговора. Я решила немного поиграть с Алексом. В почтовом отделении я взяла конверт и положила его себе в сумочку, после этого я зашла в дамскую комнату. Те кружевные трусики-танга, что были сейчас на мне, нравились Алексу больше всего. Я сняла их и положила в конверт вместе с запиской:

Они были на мне во время нашего утреннего разговора. Ты заставил меня намокнуть. Поздравляю с речью.

Я вложила записку и трусики в конверт и запечатала его.

Только Томасу я могла доверить все что угодно, поэтому я подошла к его столу и сказала, что конверт должен быть доставлен Алексу Конраду. Как можно скорее. Он был уверен, что это крайне важная для избирательной кампании информация, и что она должна быть доставлена лично в руки его секретарю и никому больше.

Томас отправился в офис Алекса на другом конце города. А я вернулась к работе и начала ждать шоу.

Тем же днем мы с Викторией были заняты в суде. Мы выступали против того парня, о котором она говорила раньше. Это было затянувшееся судебное разбирательство с участием свидетелей, ученых и экспертов в разных областях. Ко всему прочему эта история активно освещалась прессой, поэтому журналисты в зале суда были повсюду. Она не отвечала ни на один вопрос, и мне нравилось, как она игнорирует их, проходя мимо. Взгляда, которым она одарила журналистов, было достаточно, чтобы послать их туда, куда все шли.