перед волком. Они сняли комнату в гостинице, и Альфреда спустилась, чтобы похлопотать о

доставке в номер еды и ванны для Брук. Когда она вернулась, у не появилась информация о

семье Вульфов.

– Тебе это не понравится, – сказала Альфреда хмуро взглянув на девушку. – Как будто

у тебя нет причин для собственных печалей, так ещ, кажется, над головами членов этой

семьи, частью которой тебе предстоит стать, висит проклятие. Вероятно, теперь мы должны

надеяться, что тебя вс же развернут прямо у дверей.

– Какое ещ проклятие?

– Ужасное и очень древнее. Проклятие, которое убивает первенцев в каждом

последующем поколении семьи, когда им исполняется двадцать пять лет. Если только

раньше с ними не произойдт какой-нибудь несчастный случай, или они не заболеют

неизлечимой болезнью.

– Ты ведь шутишь, верно, – с широко открытыми от изумления глазами вымолвила

Брук.

– Нет. Всего лишь повторяю то, что сначала рассказали мне бармен и повар, а потом

один из деревенских жителей, который навещал родственников, живущих недалеко от

поместья лорда Вульфа. Они-то и рассказали ему о проклятии.

Коллекции http://vk.com/johanna_lindsey_club

– Но мы… я имею в виду, я не верю в проклятия. А ты веришь?

– В действительности, нет, не верю. Разные вещи могут произойти с разными людьми,

крошка, в том числе и с теми, которые предполагают, что прокляты. Если бы тебе сказали,

что в определнном возрасте ты умршь, ты, вероятно, стала бы более беспечно относиться к

собственной жизни. А в итоге, вред от заявленного проклятия, так или иначе, произойдт. Но

я сомневаюсь, что наследники Вульфов просто падали замертво без каких-либо причин.

Попроси своего жениха объяснить это, когда почувствуешь себя с ним достаточно свободно.

– Обязательно. Очевидно, существует какое-нибудь простое объяснение, которое

семья просто не сочла нужным придавать огласке, что и повлекло за собой все эти

неутихающие слухи, которым давно уже пора было прекратиться.

– Несомненно.

– А может быть по каким-то причинам, Вульфов устраивают все эти слухи вокруг их

семьи.

– Тебе не надо меня убеждать, крошка. Но вс же это «древнее проклятие» меня

беспокоит. Слухи вокруг этого ходят уже очень много лет и никак не прекратятся, потому

что первенцы вс же умирали, и некоторые из них точно умерли в возрасте двадцати пяти

лет. Как-то слишком много невезения для одной семьи, если, конечно, дело только в

невезении.

Брук нахмурилась, но ей хотелось узнать, что ещ удалось выяснить Альфреде о

семье Вульфов.

– Было ли что-нибудь сказано лично о Доминике?

– Что он молод. Никто не называл конкретный возраст, но, очевидно, ему ещ нет

двадцати пяти.

Брук закатила глаза:

– Ты вс же веришь в проклятие! – обвинила она Альфреду.

– Нет, не верю. Я просто немного впечатлительна, но это не смертельно.

– Роберт упоминал, что у лорда Вульфа была сестра, которая умерла. Может

оказаться, что волк совсем даже не первенец в свом поколении.

– Что было бы для нас хорошей новостью, если бы мы верили в проклятия. Но, с

другой стороны, смерть никогда не может быть хорошей новостью. У него также могут быть

и другие родные братья и сстры, о которых твой брат ничего не знает.

– Или же он последний в свом роду и решил покончить с собой, участвуя в дуэли.

Хотела бы я узнать о нм больше.

– Ну, есть ещ один слух, даже более абсурдный, чем предыдущий. Говорят, он рыщет

по болотам в образе настоящего волка. И дикий вой, который раздатся по ночам, служит

этому доказательством.

Рот у Брук открылся, прежде чем она воскликнула:

– Скажи мне, что это ещ одна неуместная байка.

Альфреда усмехнулась.

– Нет, но ты же знаешь, как слухи обрастают чудаковатыми подробностями, пока

передаются из уст в уста. Конечный вариант бывает так далк от правды, что превращается в

бабушкины сказки.

– Что же, этот слух уж точно какая-то суеверная ерунда. Человек-оборотень? Может у

них и людоед в башне тоже живт?