Он похож на монстра с топором, который привиделся мне в комнате с отрубленной головой манекена.

Пана Новака я боялась в своём секундном кошмаре.

"Мрин! Не глупи! Ты сошла с ума после психических травм.

Макарова с гремящей доской не каждая девочка переживет.

Плюс кактус, вонзившийся в Андрея Ивановича.

Вдобавок - на сладкое - казнь чучела.

Чудище тебе померещилось, и все усатые мужчины похожи друг на друга!" - я стояла с раскрытым буквой "О" ртом.

Пан Новак проводил меня к СВОЕМУ креслу, отодвинул трон и придвинул, когда я опускала своё фотомодельное тело.

Очень приятно, словно меня только что назначили директором цирка.

Согласна на любые номера, даже глупые, если они в МОЁМ цирке.

– Вы, Марина, выглядите так, как мы мечтали!
– пан директор произнес загадочно, обернулся к Иржи и Славо, снова развернулся на каблуках.

Лихо у него вышло, фигурное катание в ботинках по линолеуму.

Я молчала и дышала ресницами, ротик не закрывала.

Буковка "О", сложенная из губ девушки иногда дороже всех слов в Мире.

Шикарная дорогая помада "Клуб Монако" усиливала эффект от кукольной буквы "О".

Вы еще моего сердечка из губ не видели, пан Новак.

– Марина! Мы долго подыскивали кандидатуру на роль шахматной Королевы!
– Директор говорил мягко, равный с равной.
– Юноши и мальчики сразу отпадают по причине недовольства зрителей.

ХМ! девушки, девушки - либо с умными лицами, а в голове туман, либо - не с глупенькими выражениями на кукольном личике, а в головке - вечная мерзлота и вакуум.

– У меня кукольное личико?
– я сменила буковку "О" на сердечко!
– Но в голове не холодно, иначе мозги бы замерзли, а с ледышкой в голове девушка умирает!
– ресницы взмахнули крыльями совы.

На канале "Дискавери" я смотрела передачу о сове, голубе и орле.

Может быть, передача на другую тему, но я включила, когда над особо чувствительными микрофонами запустили: сначала - голубя, затем - орла или сокола, а третья - сова.

Голубь прогремел крыльями торжественный марш в микрофон.

Орел взбудоражил микрофоны - тоже громко.

А шум полета совы самые точные приборы не зарегистрировали.

Сова - бесшумная, ночной дьявол.

Птица из другого Мира. В своём Мире она шумит, гремит крыльями тарелок, а в нашем Мире летает без звука.

Свои ресницы я сравниваю с крыльями совы - образно.

– В голове горячая кровь, она равна тридцать шесть и шесть десятых градусов по шкале Цельсия.

Нас в школе учили пользоваться градусником!
– я покачала драгоценейшей головкой.

Проверяла директора цирка на юмор и иронию.

Он выдержал экзамен, но на миг искра сомнения мелькнула в черных антрацитовых глазах.

Отличная из меня наивная куколка Барби.

– Марина! Вы - чемпионка Москвы и России по шахматам в своей возрастной категории, - пан Новак включил смартфон, набрал шахматную картинку (или она у него заранее приготовлена для меня?).
– Что вы скажите об этом шахматном этюде?

– ХА! Спертый мат - мат Лусены!

Ферзь е6 - шах, король h8, конь f7 - шах, король g8.

Конь h6 - двойной шах, король - h8.

Ферзь - g8 - шах, ладья берет g8.

Конь f7 - мат.
– Я не глядела на экран.

Задача классическая, её даже третьеразрядники наизусть учат во сне вместо таблицы умножения, а я - чемпионка (не всего и не всегда), но о мате Лусены знаю больше, чем о теореме Пифагора.

– Спасибо! А я, несмотря на ваши достижения, засомневался!
– пан Новак расцвел розовым кустом в июльский полдень.
– Вы слишком красивая... эффектная.

– Красивая, поэтому - глупенькая?

– Да! Именно - глупенькая! Пустышка! Девочка, которая забывает своё имя!
– пан директор восторгался, словно не оскорблял меня, а расхваливал перед собранием академиков.
– Зрители подозревают нас в подвохе, особенно, когда игра идёт на деньги.

Если между фигур бродит юноша, или девочка с печатью Соломонова ума на лице - впрочем, я не встречал подобных девочек - на него могут подумать, что он - подсадка, подыгрывает, подсказывает.

Но на вас - наивненькую, воздушную, как лепестки розы лёгкую - не свалится подозрение, что вы что-то смыслите в шахматах.