– Как твоя учеба?
– спросил Петр Игнатьевич, показав на ухо - подслушивают.

– Ничего. В июне - экзамены.

– Ну, еще два месяца! Успеешь подготовиться.

Мы поднялись на третий этаж. Петр Игнатьевич звякнул ключами. Несколько секунд - и дверь открылась в узкую прихожую, наполовину желтую от света из кухонного окна.

– Проходи.

Я вошел, вытерев ноги о коврик. Петр Игнатьевич закрыл дверь, снял легкий плащ, сменил ботинки на тапочки. Замерев с пальцем у губ, он подождал звуков с лестничной площадки, потом махнул мне рукой.

Мы перебрались на кухню.

– Соседи, - виновато произнес Петр Игнатьевич, выкладывая на стол помидоры и пластиковый контейнер для яиц.
– Я им давно не нравлюсь.

– Почему?

– Имел глупость однажды вступить в спор по поводу общего прошлого. Люди с удивительной быстротой отказываются от собственной памяти, если она идет вразрез с официальной позицией власти. В сущности, их можно понять. Но иногда понимание не спасает от желания открыть им глаза. В общем, я теперь для них то ли маргинал, то ли сумасшедший. А может и террорист. Яичницу с помидорами будешь?

– Нет, - сказал я, - я поел.

Петр Игнатьевич кивнул.

– Хорошо, - он убрал продукты в холодильник.
– Так с чем ты пришел?

– Мы с ребятами хотим что-нибудь сделать на девятое мая.

Петр Игнатьевич сел. Руки его принялись разглаживать и без того гладкую скатерть.

– Я думал об этом. Прикидывал. Еще когда думал что-то в ком-то пробудить. Как раз до спора с соседями.

– А мы?
– спросил я.

Петр Игнатьевич улыбнулся.

– Вы - славные ребята. Но сколько вас на весь город?

– Ну, попробовать-то можно.

– Это не игра, Костя. Далеко не игра. Скажи мне, какой самый важный инструмент находится в руках у власти?

– Полиция, - ответил я.
– Аппарат подавления.

– Нет.

– Ресурсы. Денежные и человеческие.

– Нет, - качнул головой Петр Игнатьевич.
– Самый важный инструмент - это монополия на информацию. А информация формирует твое мировоззрение, управляет твоими эмоциями и подталкивает тебя к определенным действиям. Вывод: бить надо по ней.

– Хакать новостные сайты?

– Зачем? Это уголовное преступление. Надо работать тоньше. Ответь мне, что является самым доступным информационным каналом?

Я задумался.

– Телевидение?

Петр Игнатьевич качнул головой.

– Подумай еще.

– Ну, радио. Интернет. Система оповещения. Общение.

На каждую мою догадку Петр Игнатьевич говорил: "Нет". Хотя и кивнул на последнем предположении.

– Самый доступный канал, Костя, - сказал он, - это тот, для которого не нужны посредники в виде телевизоров, смартфонов, плееров. Ты выходишь из дома...

– Граффити!
– крикнул я.

– Тише, - сказал Петр Игнатьевич.
– Почти. Граффити - это порча общественного имущества. Но все, за что цепляются твои глаза, и есть информационный канал. Я говорю о стенах домов, арках, о рекламных щитах, о досках объявлений, которых понаставили на остановках. Достаточно наделать небольших, с ладонь, карточек. Мазнул клеем, прилепил и дальше пошел. Максимум, что грозит при поимке - это штраф за несанкционированную расклейку, он был, кажется, в пределах трехсот рублей.

– И все?

– Нет, конечно, - вздохнул Петр Игнатьевич.
– Если текст на карточке признают экстремистским или агитационным, то, скорее всего, будет долгая беседа со следователем. Возможно, тебя предупредят о противоправной деятельности и поместят в базу данных. Но, возможно, попытаются "раскрутить".

– Это как?
– спросил я.

– Попробуют повесить на тебя создание террористической ячейки, группы, ставящей во главу угла свержение существующего государственного строя, возьмут в оборот друзей, сфабрикуют их показания, станут оказывать на тебя психологическое давление с тем, чтобы ты признался, что действительно что-то такое замышлял. Поэтому на карточках не должно быть никаких призывов типа "Помните!" или "Очнитесь!".

– А что должно быть?

– Знаешь, я думал о сводках от Советского информбюро. С датами и короткими событиями. Например, что 21 января 1943 года войсками Красной Армии был освобожден город Ставрополь. А 5 августа того же года - город Орел. И внизу приписка: "До 9 мая 1945 года осталось столько-то дней".

– Здорово!

– А еще можно наделать карточек "Наши герои" и в них коротко написать о Вале Котике, об Александре Покрышкине, о защитниках Брестской крепости, о Зое Космодемьянской, о Слюсареве, танкисте, не помню имени, но у меня есть о нем. Важно, чтобы у тех, кто прочтет, был интерес узнать, что это были за люди, как они сражались и за что.