Экипаж спустился в трюм и облачился в скафандры — простенькие, без брони. Оружие имелось только у Леры, но Семен попросил стрелять лишь в крайней нужде. После троица гуськом спустилась по трапу, двигаясь крайне осторожно. Это по сравнению с «Возрождением» конструкт выглядел гигантским, но по факту был в двенадцать раз меньше Луны.

Однако гравитация оказалась довольно высока — девяносто семь процентов земной. Судя по данным сканеров, атмосфера тоже была идентичной. Но снимать шлемы никто не отважился — мало ли, вдруг приборы врут или в воздухе витает страшная Древняя зараза?

При ближайшем рассмотрении выяснилось, что деревья никакие не деревья, а гигантские папоротники. Такие обильно росли на Земле еще в хрензнаеткакойском периоде. Высокие крепкие стволы, раскидистые изрезанные листья — прямо как на картинках в учебнике естествознания. Но никакой другой живности или растительности за весь путь к пирамиде экипаж не обнаружил.

— Знаете что? — шепнула Юна.

— М?

— Возможно, мы первые из ныне живущих рас, кто ступил на эту землю.

— Я бы не сказала, — ответила Лера. — Вот эти следы точно не наши.

В лужице грязи под корнями отчетливо виднелся свежий отпечаток раздвоенного копытца. Кто-то или что-то прошло тут совсем недавно, быть может, уже после посадки «Красавца».

— Там! — робот вскинула руку.

Семен успел заметить рыжее пятно, мелькнувшее за кустом. Зашуршали листья, ветки — неизвестное существо быстро уходило прочь. Гиноид хотела броситься в погоню, но землянин остановил ее.

— Да забей, — сказал капитан. — Зачем носиться за какой-то коровой?

— Какой-то? — хмыкнула Юна. — Станции минимум миллиард лет. Это самый большой артефакт Древних из найденных. Я специально сверилась со справочником еще на подлете. Мало того — он до сих пор функционирует, а это за гранью даже моего понимания. Хочешь сказать, вся эта громадина — просто лужайка для выпаса скотины? Этакий космический загон?

— Не знаю, я не спец до Древним. Вот сейчас сходим и все узнаем.

Вблизи пирамиды папоротники по неизвестной причине не росли. Лишь короткий, в палец длиной, мох устилал ровную как стол поверхность. У подножья сооружения виднелась массивная треугольная дверь. Никаких письмен, знаков или просто засечек ни на ней, ни на самих гранях не было. Все гладкое как стекло и сделано будто из кварца. С десяти метров отражения четче, чем в зеркале.

— А вон сарай твоей коровки.

Лера указала на грубый шалаш вдали. Даже самая умная буренка не смогла бы соорудить такую хижину. Налицо работа существа, наделенного как минимум пальцами, причем весьма умелыми. Ветки папоротников не просто свалены в кучу, а проплетены словно ткань или сетка. Ни дождь, ни ветер такому убежищу не страшны. И судя по тихому шевелению, хозяин дома.

Робот немедля выхватила плазмер, но получила по руке от капитана.

— Эй! — ласково позвал Семен. — Выходи, не бойся.

Сперва ничего не происходило, а затем навстречу гостям что-то выскочило, подняв в воздух пыль и шелуху. Если бы Дроздов не заслонил Леру спиной, существо сразу бы получило бодрящий заряд плазмы в лицо. Но, к счастью, все обошлось.

Тем более, никто не собирался нападать. Скорее наоборот. Хозяин (вернее — хозяйка) шалаша рухнула на колени и воздела руки к опешившим космонавтам. Сбивчивое бормотание и бешеная артикуляция мешали разглядеть жительницу Древней станции. Пришлось ждать, когда она выговорится и успокоится.

Инопланетянка внешне напоминала человека, но отличия тоже имелись и немалые. Кожа темно-серая, дымчатая, без волосяного покрова. Лицо неестественно узкое и вытянутое, а глаза — миндалевидные, черные и без зрачков. Это придавало девушке сходство со стереотипным «серым» пришельцем, так полюбившемся земным фантастам. Только те гуманоиды как правило лысые, а у аборигенки ржаво-рыжие прямые волосы аж до лопаток.

Уши как у козы, приплюснутый нос, тонкие губы. Копыта, опять же, но рогов и хвоста нет. Грудь крупная, острая, с темными ареолами. В общем, очень похожа на гибрид домашней скотины и человека, невесть как оказавшийся в далеком космосе.

Семен опустился перед ней на колено, чтобы не нависать и не пугать, и спокойно с улыбкой спросил:

— Как тебя зовут?

Из огромных глазищ полились слезы. Девушка шмыгнула, вытерла лицо ладонями и что-то залепетала, указывая то в заросли, то на пирамиду.

— Хочешь что-то показать? Ну веди.

На полянке рядом с шалашом обнаружились еще два десятка таких же убогих лачуг. Они стояли кружком, вокруг виднелись засохшие следы, но никто больше не вышел навстречу гостям. Лера доложила, что в радиусе километра никого, кроме них, нет. И вскоре стало ясно, почему.

За деревушкой обнаружился большой квадратный люк, чуть присыпанный палыми листьями. Незнакомка нашла в зарослях толстую ветку и бросила на створки. Те медленно разъехались, проглотили добычу и сомкнулись. Инопланетянка шмыгнула, ткнула пальцем на опустевшую деревню и на люк.

— Они все там, да?

В ответ раздалось бормотание, понять которое не смогла ни Лера, ни Юна. Робот предположила, что это локальное наречие, не вышедшее за пределы станции и потому неизвестное вообще никому. Пришлось налаживать контакт жестами.