– Вам всем.
– Он протянул нам те самые, вложенные друг в друга одноразовые стаканчики.
– Пить.
– И, когда мы разобрали их, набулькал грамм по двести из своей флаги.

– Что это, Док?
– Я принюхался. Пахло пряностями, сквозь которые пробивался едва уловимый едкий аромат чего-то знакомого. Ацетон? Не, бред. Зачем нас поить ацетоном?

– Стресс. Снять. Пейте.

– Так раньше-то....

– Теперь надо. Пейте. Ну?!

Портить отношения с ним не хотелось и мы быстро опорожнили свои стаканчики. Напиток плавно, масляно обволакивая рот и горло, протёк в желудок, оставляя ментоловое послевкусие.

– Этот состав снизит уровень тестостерона и позволит вам быстрее адаптироваться после перенесённых там, - он кивнул куда-то в сторону, - стрессов. Пейте, это вам поможет быстрее адаптироваться к мирному состоянию.

После такой длинной фразы Дока мы тут же выпили.

– Ээээ.... Док, - я хотел было спросить, чего это он вдруг стал столь красноречив, но он не дал мне закончить фразу, резко отобрав пустые стаканчики.

– По одному. Ко мне.
– Он снова вернулся к своей излюбленной манере разговора.

Деваться было некуда и мы, образовав нечто вроде очереди подошли к нему. Осмотр занял не более десяти секунд - Док внимательно вгляделся каждому из нас в глаза, пощупал что-то на шее и удовлетворённо кивнул.

– Разблокируй. Можно.
– Проговорил он куда-то в пространство и не прощаясь с нами покинул помещение.

– Я и не думал, что он может так долго говорить.
– Начал было Чип, но тут створки открылись и мы покинули сектор возвращения в Лагерь.

Обычно в вечернее время в Лагере было немноголюдно. Кто-то прогуливался перед сном. Кто-то

совершал пробежки или висел на турнике или тягал тренажёры. В курилке всегда присутствовало несколько человек, обсуждающих последние сплетни, спорящих о чём либо или перемывающих косточки лагерному начальству. Временами даже кто-то играл на музыкальных инструментах, в основном играли местные, рождённые в Раю, тягучие и невесёлые мелодии. Весёлых песен было совсем мало - я слышал только одну, об удачливом ЗК, выполнившего последнее Задание и собиравшемся домой и представляющем как он обнимет любимую. У этой песни было несколько куплетов и часть из них, содержавших, скажем так - эротические моменты, исполняли только в крайне узком кругу. Во избежание начальственного гнева, ибо в них он вспоминал как его... кхм... начальнички и как он... кхм... будет... ёё. Общий смысл вы уловили, да?

Обычно - но не сегодня. Мы были единственными, кто шёл через виа праэтория - через центральный плац, по факту и являвшийся единственной улицей Каторги.

Никого.

– Что-то тихо сегодня, - заметил Дик, я было хотел с ним согласиться, как раздавшиеся от Доски Приказов голоса и, что было совсем неожиданно, смех, заставили нас круто изменить траекторию нашего движения и направиться к небольшой кучке ЗК, что-то бурно и весело, весело?! там обсуждавших.

Сама Доска состояла из трёх частей. Левую часть занимали Наши Передовики - с фото ЗК, регулярно перевыполнявших Задания - ниже каждого портрета была табличка, указывавшая продолжительность начального срока и сколько данный передовик уже скостил себе дней.

По центру высвечивались Приказы и Распоряжения нашего начальства. Единственно ценным там было меню на неделю, но сейчас, после запуска новой Столовой, эту информацию передавать перестали и центр Доски был абсолютно пуст.

А вот правая часть была посвящена нашим потерям - погибшим и пропавшим без вести ЗК. И тем неожиданней было услышать от стоявших перед правой частью людей смех.

Мы подошли поближе.

Однако!

Список погибших занимал добрые две трети пространства. Я попытался прочитать имена и личные номера, как стоявший передо мной ЗК, почувствовав моё приближения, обернулся и призывно махнул рукой.

– О! Поп! Ты живой?!
– Он заржал.
– Прикинь, да? А Палёного-то того - спалили!
– Он согнулся в приступе хохота. На пару секунд я замер, шокированный подобным отношением к смерти. Но постепенно, пробиваясь и ломая все моральные устои до меня начал доходить весь юмор ситуации. Это ж надо! Палёного - и спалили!

– Как спалили?
– Уголки моих губ дрогнули, формируя на лице против остатков моей воли улыбку.

– А вот так!
– ЗК снова заржал.
– Вон, сам смотри. На жука огнеплюя выскочил. Спалился наш Палёный!

Шутка пришлась по вкусу и рядом рассмеялось ещё несколько голосов.

– А, это, мужики...
– начал кто-то, усиленно борясь с душившим его смехом.
– Прихлопа помните? Ну, Прихлопа - опа-опа, три прихлопа?!
– Снова смех и на этот раз я рассмеялся со всеми.

Я помнил этого не особо уклюжего мужчину старше меня. Он любил танцевать какой-то немудреный танец своей планеты, изобиловавший короткими подпрыгиваниями и хлопками себя по ляжкам.

– Прихлопнуло его! Деревом прихлопнуло! Аха-ха... не... не могу. Прихлопа - деревом прихлопнуло! Напарничек помог.