– Где именно сломан? Какие последствия?

Я задумалась. Все, что я знала -- Саа не могла ходить. Приставать к капитанше с расспросами я не рисковала.

– Это важно?

– В целом, нет, - Ди выдернул из-под моей головы подушку.
– С таким и Эр-да-Нора справится. Степень повреждения влияет лишь на время лечения.

– Значит, на обратном пути летим на Шагшу, - решила я.

– Неужели?
– зевнул брат.
– Отклониться с прямого курса? Ради чего?

– Я там птенца забыла. Ну и вылечить кое-кого надо, - улыбнулась я.

– Ладно, сделаем небольшой крюк, - теперь я лишилась одеяла.
– Иди, погуляй по Ла-Баю. Я из-за постоянных форс-мажоров две ночи не спал.

Я послушно оставила спальню уставшему Дагену. Что поделать, в работе императора выходные не были предусмотрены.

Вечером я смогла снова вернуться на Эр-да-Нору. Леди поворчала, что я -- самый ненадежный капитан, какой только у нее был. И что если в следующий раз некому будет закрыть меня, хлопающую ушами, от луча, она за себя не отвечает. Я покорно стерпела упреки и дождалась, пока появится проход на мостик.

Блуждающая лестница и двери, появляющиеся из ниоткуда, после года на Ардаре меня не пугали. Это одна из способностей наших кораблей -- перестраиваться по желанию хозяина. Именно поэтому, выходя из спальни, я попадала то на мостик, то в ванную...

Даген, отговорившись делами, со мной не пошел. А без него я так и не нашла в себе силы пройти к сердцу Норы. Алерра принесли именно сюда, ведь из всех кораблей моя леди знала мулианского принца, как никто другой.

Я слишком боялась того, что могу увидеть. Мне не хотелось бы запомнить капитана слабым и беспомощным. Для меня, даже не смотря на предательство, он оставался рыцарем в сияющих доспехах. И мне было действительно страшно от мысли, что вчера его могло не стать.

На мостике меня уже ждали. Точнее... Рониарр стоял спиной ко мне и разглядывал портрет А-Шуро. Все-таки я забыла его спрятать... Услышав шаги, ардар обернулся.

– Ли? Ты в порядке?

Я кивнула. Больше всего мне хотелось, чтобы советник обнял меня, как тогда, в коридоре Ла-Бая, спрятал от всего мира и сказал, что все будет хорошо.

– Я пойду, - Рон отвел взгляд.
– Мне уже пора.

Я молча смотрела в спину уходящему ардару. Непривычная, ненормальная холодность Рониарра оказалась последней каплей. Я разрыдалась.

*

– Что там происходит?

На Центавре-второй нам пришлось задержаться. Ардары проверяли все исследовательские и военные базы, изымая и уничтожая гибриды своих и центаврианских технологий. Не доросла еще эта галактика до такой мощи... Я упорно добивалась дозволения переселиться на собственный корабль, но, получив желаемое, сильно разочаровалась. Лучше бы я и дальше оставалась на Ла-Бае Раккара. На Эр-да-Нору гости заглядывали редко, а меня по-прежнему никуда не выпускали. Я оказалась заперта в четырех стенах без всякой возможности выбраться.

К счастью, сидеть на трапе мне разрешали. Даген оказался не настолько жесток, чтобы на цветущей зеленой планете запретить мне дышать свежим воздухом. Рядом с Эр-да-Норой постоянно ошивалась парочка охранников, от которых иногда получалось узнать свежие новости.

Вокруг Ла-Бая сегодня было подозрительно шумно. Около огромного крейсера сновали ардары. То и дело я замечала бритую макушку Раккара. Советник, как и в день покушения на меня, развел бурную деятельность.

– Один из спасенных пленников умер, - откликнулся охранник. "Смена караула" была всего час назад, так что мое любопытство мулиа мог удовлетворить.

У меня внутри все похолодело. Первая мысль была -- Алерр! Только спустя несколько секунд я вспомнила, что капитан лежит у сердца Эр-да-Норы, и если бы с ним что-то случилось, я узнала бы об этом первой. Значит, тот, замученный, не выдержал? Не так уж могущественны оказались корабли...

– Ирридар?
– вспомнила я его имя. Ардар, просидевший четырнадцать лет в каменном мешке, плохо перенес свое спасение. Последние дни он не приходил в себя, несмотря на все старания Ла-Бая.
– Жаль. Столько времени провести в заточении без всякой надежды, и погибнуть, когда все закончилось...

– Он, может, еще нас с тобой бы пережил, - неожиданно заметил воин.
– Последние дни он шел на поправку. Сон поддерживали искусственно, чтобы не травмировать лишний раз разум. Вот только с перерезанным горлом выжить трудно.

– Что?!

– Убил его кто-то, - сплюнул мулиа.
– Кто-то из наших. Чужака Ла-Бай бы не пропустил. Кто мог так низко пасть?

Тот, кому было, что скрывать. Я уже знала, что именно Ирридару я обязана шестью стертым из моей памяти годам. Брат так и не смог восстановить воспоминания -- они сами возвращались короткими обрывками снов. Но кто мог испугаться того, что бывший советник заговорит? Неужели, кто-то из заговорщиков еще жив?