– Ты не можешь уйти просто так. Кто она такая? Кто эта твоя Ангел?

Словно это знание могло дать ей какую-то надежду. Слезы уже копились в глазах, и готовы были перелиться через барьер ресниц.

– Тише, - он погладил ее по щеке.- Не плачь, пожалуйста.

– Не трогай меня, - сама того не замечая, она уже била его кулаком.
– Просто скажи мне. Не мучай.

– Поговорим завтра, когда успокоишься.

Ольга никогда не видела Артема таким старым. Все его мышцы как-то обмякли, кожа лица, лишенная каркаса, провисла, под глазами обозначились морщины, вокруг рта углубились складки. Или ей так только казалось при свете маленькой лампы у него за спиной?

– Я спокойна.
– Как можно спать с такой мукой в душе?
– Я злая. Я чуть не лопнула от злости, пока все не угомонились. Я долго ждала, и я твоя жена. Я имею право узнать правду, даже среди ночи, даже если ты устал. Скажи мне!

– Все очень сложно! Но я по-прежнему тебя люблю! Ты должна мне верить.

– А если после этого я перестану тебя любить?
– Слезы все-таки потекли по щекам.

– Оля, я пойду в Женькину комнату, - он слегка сжал ее плечи теплыми ладонями, затем бережно отодвинул от двери.
– Поговорим позже, но не сейчас и не при всех. Я не горжусь тем, что сделал, и я не хотел причинить тебе боль, и сделаю все, чтобы оградить тебя. Это не то, что ты подумала.

– А что я должна была подумать?
– Она выскочила за ним в коридор.
– Что?

Артем обернулся и приложил палец ко рту. Бесшумно закрылась дверь в конце коридора. Наверное, Нинка. От подруги у Ольги не было тайн, она первой из всех узнала о второй беременности Ольги, о несчастной Женькиной любви в пятнадцать лет. Но оказаться брошенной прямо на глазах друзей казалось настолько унизительным, что Ольга без единого слова отступила назад, закрыла дверь и повернула защелку.

Уже сидя на кровати, она высморкалась в край простыни, затем вытерла глаза. Мысли в голове путались. Что значит "не то, что ты подумала?". Циничная Нинка утверждала, что для мужчин все женщины одинаковы, зато каждый секс отличается от другого: одно дело с женой, другое с любовницей. "И третье с Дунькой Кулаковой", - хохотала Маришка. "С какой еще Дунькой?" - простодушно удивилась тогда Ольга. В ответ захохотали все три подруги. Тьфу, что за гадость лезет в голову?

Когда это случилось с ними? Что она могла пропустить? Почему не заметила? Они с Артемом всегда спали под одним одеялом, путали тапки. Надевали по утрам одни и те же майки. Она отвозила его в аэропорт и встречала на своей машине. Он никогда не отключал телефон и в любое время дня отвечал на ее звонок.

Наверное, то была самая длинная ночь в ее жизни. Почему он не захотел говорить. Он ведь мог признаться и уйти прямо сейчас, но нет, бизнесмены, видите ли "никогда не извиняются и ничего не объясняют". Но семья же не бизнес. Это три любящие его женщины: жена и две дочери. Это дом, друзья, старые и больные уже родители. Они не враги и не конкуренты, разве можно с ними вот так..?

И все же когда могла случиться перемена? Ольга перебирала в памяти события прошлых месяцев, их разговоры. Искала подсказки, но не находила ничего. Поведение Артема не изменилось. Он много работал, всегда был занят, мотался в командировки, вместе с Ольгой ходил на презентации и приемы. Кажется, даже гордился тем, как она выглядит. В шутку ревновал. Если бы случилось что-то серьезное, она бы сразу почувствовала. Раньше приближение неприятностей она всегда угадывала по его голосу. И ведь он так хотел поехать вместе с ней сюда. И ждал приезда дочерей. Ольга пыталась представить, как муж сейчас лежит на узкой кровати в Женькиной комнате, тоже не спит. Или спит, бесчувственный чурбан.

Глава 6

Ночью ударил давно обещанный мороз. И в первую очередь ударил по Калининской ауди. Мотор не завелся. Не ожидая от природы такой подлости, вся компания сходила в ресторан на завтрак, за овсянкой и омлетом продолжая уговаривать Маришку не торопиться в Москву и отложить до конца праздников казнь коварной Лариски. Кажется, она начала смягчаться. Пока женщины колдовали над чаем и варили кофе в дорогу, мужчины решили прогреть машины. Когда голоса под окном зазвучали громче, Маришка с Нинкой высунулась из окна.

– Что там у вас?

– Ауди ваша не заводится.

– Аккумулятор?

– Не понятно. Я сначала два раза ключ повернул, чтобы его прогреть. Все работало, фары зажигались. А на третий раз все... Гитлер капут.

– Я тебе дам капут. Чините давайте.

Кроме как снять аккумулятор и отнести его в тепло, других идей не возникло. Ключей подходящего размера во всех трех машинах тоже не нашлось. Бодрые с утра Ленька с Никитой вызвались ехать в магазин, Артем забился к ним в машину на заднее сиденье и не подавал признаков жизни. К счастью, вопросов ему не задавали.

Когда спектакль под окнами закончился и Барсуковский "Жып широкий" отъехал со стоянки, Нинка решила, что пора ей брать инициативу в свои руки. Кашка и омлет, конечно, хорошо. Но в такой мороз вполне можно было с утра поправить здоровье и глинтвейном с медом. Наталья, уже успевшая с утра прогуляться до речки, с благодарностью приняла подогретое вино, больше чем наполовину разбавленное кипятком.

– Там на дне мед. Вот тебе ложка, мешай сама.

Маришка отказалась, она еще не решила, ехать ей или остаться. Как-то все складывалось отвратно: сначала гадости на работе, теперь вот с машиной. В таких ситуациях нельзя расслабляться. Сначала следует попинать мужа, чтобы все починил, потом вернуться в контору и порвать на хомяки эту двуличную шавку Лариску. Марина рылась в интернете в поисках местных авторемонтных мастерских.