качества на крепость и живучесть. Если это мужчина, то, однозначно бойцовские

характеристики. Непонятный, пугающий жёсткими законами сосуществования, и в то же

время, в какой-то степени манящий мир, будоражит воображение любого человека.

Вспомните слова М.Ю. Лермонтова, из поэмы: «Мцыри»:

Минуту битвы; сердце вдруг

Зажглося жаждою борьбы

И крови… да, рука судьбы

Меня вела иным путем…

Но нынче я уверен в том,

Что быть бы мог в краю отцов

Не из последних удальцов…

Мой бой, ещё впереди. Он заставляет быть внимательным, осторожным,

предусмотрительным, готовым к любым неожиданностям. Если раньше, никогда не

интересовался тюремной жизнью, бытом, особенностями, зековскими законами, то теперь,

как маленький ребёнок начал впитывать, уяснять и осваивать всё, что происходит со мной и

вокруг меня. Стал обращать внимание на мельчайшие подробности, старался запоминать и

осмысливать. Особое внимание на интонации, жесты, как это преподносилось друг другу.

Люди всегда остаются людьми, что на воле, что в заключении. Им свойственно

существовать, вести себя в соответствии жизненных интересов и особенностей черт

характера. Отличие только в том, что на всех оставляет отпечаток решётка, которая разделяет

одних от других, что заключённых, что работников. Каждый идёт по тонкой грани бытия, с

намерением продвигаться вперёд, главное не ошибиться и выйти победителем. Один

неверный шаг может обернуться серьезными последствиями. Поэтому внимательность, ещё

раз внимательность. Нерадивые ученики здесь не выживают. Не обязательно иметь семь

пядей во лбу, или не дюжие физические данные. Нужно осознать и осмыслить своё

соответствующее положение. Ни кто особо не цепляется без повода к своим братьям по

несчастью, но и спуску за ошибки тоже не дают. Жить незамеченным, когда находишься все

двадцать четыре часа в замкнутом пространстве, среди таких же, как ты, не получается и не

получится никогда. Любое, неугодное качество, всплывшее в процессе обитания, может

обернуться, только против тебя самого. В этом отношении надо быть предусмотрительным,

расчётливым и продуманным, чтоб любой случай перевести в свою пользу.

Всех доставленных построили в коридоре первого этажа, в одну шеренгу:

– Вас привезли в следственный изолятор города Перми! Достаём содержимое из сумок

и баулов, складываем рядышком! Произведём досмотр и опись вашего имущества! – дал

команду один из сотрудников, выйдя из общей массы, проходя мимо, осматривая

прибывших.

Как только закончили с вещами, поступила новая команда:

– Сотрудникам СИЗО приступить к приёму!

Началась процедура описи. Капитан, мужчина средних лет, не высокого роста,

коренастый, неспешно подошёл ко мне, смотря внимательно бесцветными глазами, указывая

подбородком, спросил:

– Вы, Светлов?

Рядом стоящий сопровождающий, тут же подтвердил, просматривая документы.

Капитан бросил недовольный взгляд в сторону сослуживца:

– Светлов Николай Евгеньевич! Осужден по статье!.. – приступил к докладу.

Он перебил, махнув ладошкой:

– Хорошо! Я вас понял! Вещи сложить! Следуем за мной! – громко, в приказном тоне

проговорил, повернулся, не оборачиваясь, пошёл по коридору.

Я быстренько закидал то, что мне передали ребята, обратно в баул, часть схватил в

охапку, последовал за ним. «Что не так? Куда меня ведут? Другая служба, другой подход,

другие законы!» Ничего хорошего от этого не ожидал. Чувствовал себя неуютно. Мой

сопроводитель, молча, подошёл к крайней двери в конце коридора, открыл ключом, зайдя,

пригласил за собой. Жестом руки предложил присесть. Достал из бокового кармана

утеплённой куртки сигареты, положил на середину стола, тут же рядом бросил

находившиеся в руках документы:

– Закуривайте! – у него изменилось лицо, маска каменности спала. Мягким,

спокойным голосом, с грустинкой в интонации, предложил, указывая на пачку.

– Спасибо! – аккуратно вытянул одну сигарету, смотря на него недоумённо,

сомневаясь можно ли воспользоваться его предложением. Может это какой-то подвох? Что