Шрифт:
В СИЗО, только сначала кажется тяжело! Потом привыкнешь! Нормально будет! Я вижу, ты
нормальный пацик, с нормальными пацанами подружишься, знакомство поведёшь! Уважать
будут! Житуха, что надо! Главное чтоб подогрев был с воли, для полного счастья!
– Поживём, увидим!
– Конечно! Да, зёма, а у тебя курить есть?
– К сожалению, нет!
– Жалко! А у меня подогрева пока нет! Моим надо сначала, ещё приехать сюда! Я же
не местный! Даже не знаю, когда будет! – он задумался, – Придётся последнюю заначку,
бычок выкурить! Уже не могу стерпеть! А спички, или зажигалка есть?
– Тоже нет!
– Жаль! Ладно! – махнул кровавой рукой, – Будем делать как обычно! Ты слышал
выражение: «Вату катать?»
– Да, слышал, но только не знаю, откуда оно появилось и с что это значит!
– Зёма, я расскажу и покажу! Тебе это может пригодиться в будущем! Точно так же,
меня, в своё время учили опытные штрибаны! – он оторвал с подкладка куртки кусок ваты,
начал скатывать в трубочку, – Самая классная одежда, когда есть вот такой подклад! Твоя
куртка не катит! Смотри, это выражение появилось у зеков! У них не было спичек и так же,
как и я отрывали кусок ваты и катали её, потом прикладывали к лампочке! – с этими
словами, взобрался на лавочку, легко оторвал железную пластину и через некоторое время
прикурил от дымящей ваты…
Действительно, через час вывели, повели в баню, которая находилась там же, в
подвале. Раздевшись, вошёл в моечную. На полу примерно по щиколотку стояла вода. Мой
недавний сокамерник с удовольствием мылся, не обращая внимания на свои порезы и воду
под ногами. Помылись, вышли, оделись. Вскоре, поодиночке, развели по камерам. Больше
его не видел.
Пройдя несколько переходов, по этажам, подвели к дверям камеры. За спиной опять
щёлкнул замок. Небольшое помещение на шесть человек. Деревянные нары, крашеный пол
из досок. С правой стороны, за перегородкой, унитаз с компактбачком. Напротив него
фигурная, керамическая раковина, в виде большой ракушки, с огромным зеркалом, который
плохо вписывается в интерьер этой комнаты. Рядышком стоит старинный, ещё с советских
времён холодильник. Одно небольшое окошко на улицу. Примерно, полметра по сторонам и
на полтора метра вглубь камеры, сварная решётка. Всё это крепится на стенку, вокруг
решётчатого окна. Посередине стоит небольшой стол со скамейками с обеих сторон:
– Здравствуйте! Принимайте на постой нового обитателя! – негромко, слегка
улыбнувшись, проговорил я.
– Это кто такой к нам прибыл? – спросил с ехидцей, улыбаясь, сухим подозрительным
голосом, молодой парень, атлетического сложения, примерно 30 лет, с греческими чертами
лица, светлые, кучерявые волосы, аккуратная причёска, лощённый вид.
– Это я! – в тон ответил ему.
– Ну что ж устраивайся земляк! Будем обитать вместе! Статья, наверное, 286-ая?
– Ну да 286-ая!
– Да! Нынче всех под эту статью гребут! Ладно! Пока не заморачивайся! Придёшь в
себя, более-менее оклемаешься, потом расскажешь! Пообщаемся! Сначала обоснуйся! Займи
место надо мной, на втором ярусе! Когда ляжешь, не ворочайся сильно, а то деревяшки
скрипят! И не храпи! Не боись! Могу сказать одно, что тебе крупно повезло! Это самая
крутая хата во всём СИЗО! У нас, здесь нормальные, человеческие отношения! Мы не
придерживаемся воровских законов! Это там, в 124-ой хате творят беспредел!
– Я и не боюсь! Чего мне бояться! Страхи уже за спиной! – озираясь недоверчиво,
ответил ему.
– Ха-ха! – хохотнул мой собеседник, – Ты земляк ошибаешься! У тебя это всё ещё
впереди!
– Понятно! Учту! – с этими словами забрался на второй ярус.
В это камере находились, в основном, офицеры. В процессе ознакомления, узнал.
Рядом лежит щуплый майор, невысокого роста, с усами, как у Тараса Бульбы. Служил в
одной из колонии Перми. Один раз, отмечали праздник с сослуживцем. Во время пьянки
возник спор. Всё это переросло в ссору. В пылу, в угаре, зарубил товарища топором. По
частям понёс в мусорку. Соседи по общежитию, увидев в пакетах торчащие руки, ноги,
вызвали сотрудников милиции. Мы его спрашиваем:
– Почему же ты в открытую понёс части тела своего товарища? Тебя соседи увидели и