отношению к нему, никогда не давал Максу свободы, которую он хотел или, которая была

нужна ему, всегда относился к нему, как будто он был не способен сделать что-то

правильно, прикладываясь своим ремнем к Максу, или ударяя его тыльной стороной своей

ладони, которая саднила из-за поддельного кольца колледжа отца Макса (вещь, которую он

носил, чтобы впечатлить людей). Ну, а теперь все это изменилось. Макс мог поднять руку

на своего отца.

Макс знал, что он должен сделать, и он вынашивал свой план следующие несколько

недель.

Он должен был уйти из дома, забрав триста шестьдесят один доллар, которые у

него были на его счету, и автостопом проехать полстраны к Голливуду. Но, вероятно, этого

не было достаточно.

Он никогда и не думал шантажировать своего отца, до того как он сам не поднял

вопрос. Сейчас это выглядело, как чертовски хорошая идея. С тех пор, как у Макса

появилось кое-что еще на его отца. Так, за два дня, до того как Макс сбежал из города, он

пришел в магазин, где работал его отец, и сказал, что ему нужно пять тысяч долларов.

Его отец не задавал никаких вопросов. Он просто выписал чек. В конечном итоге,

что ему было сказать, когда Макс рассказал ему, что он знает об Анетт и Роберте, двух

женщинах, с которым его отец имеет дело (Роберта была еще в деле, насколько Максу

было известно). Отец Макса даже не выглядел шокированным, не спрашивал, откуда Макс

узнал.

Когда Макс покидал кабинет, он повернулся и посмотрел на своего отца. Его взгляд

был изможденным, и, казалось, что он утратил всю надежду на нормальные отношения со

своим сыном.

За два дня до его семнадцатилетия, Макс сказал своей матери паковать все свои

любимые вещи, но только в два чемодана. В утро его дня рождения, после того, как отец

ушел на работу, Макс и его мать сели в автобус. Он направлялся в Южную Калифорнию.

Именно в этой автобусной поездке, мать Макса сказала, что она всегда хотела для него

того, что он хотел сам, и соглашалась с отцом только потому, что у него была власть над

ней. Макс сказал, что он обо всем знал.

Следующие три года, Макс работал в кинотеатрах, ресторанах и на заправках, пока

не окончил высшую школу. Его мама получила работу помощника учителя в средней

школе.

Он наконец-то устроился на работу, которая была ему интересна: в качестве

ведущего обзорных туров на туристическом автобусе. Он был впечатлен владельцем

туристического автобуса, его обширными, почти маниакальными знаниями Голливуда. Это

привело его к налаживанию связей с кем-то, кто работал в качестве младшего помощника

продюсера на студии MGM. Он был почти одной ногой там.

Макс начал оставлять свои первые сценарии, раскладывая их по студии, - в

различных конференц-залах, почтовых ящиках, под лобовыми стеклами машин,

припаркованных на местах обозначенных именами больших шишек.

Именно так он и продал свой первый сценарий. Он был сценаристом-самоучкой,

без агента и всего остального, до того как ему исполнился двадцать один год.

К тому времени, как ему исполнилось двадцать пять у него уже было три

блокбастера, номинация на Оскар, и его следующим шагом стал переход к режиссуре и

продюсированию. Но с тех пор, он не был счастлив.

– И, - сказал он мне, – до сих пор я никогда не рассказывал своей маме, что знал о

папиных изменах.

– Ты бы его уничтожил.

Он кивнул.

– Я знаю. Но это б уничтожило и мою маму тоже. Но сейчас она счастлива. Она

живет в «Тысяче Дубов». Недалеко от меня, но и не слишком близко. Ей не хочется

находиться в самом сердце всего Голливудского действа.

– А твой папа?

– Ничего о нем не слышал годами.

Мы устали сидеть за столом, поэтому Макс предложил прогуляться по

виноградникам. До меня только дошло, что за всю историю, что он только что рассказал,

он ни разу не упомянул о подружках.

4.

Вместо того, чтобы сходить за едой, Макс приготовил на гриле лосося и огромную

миску салата, и мы ели на полу в домике. Первоначальным планом был вечерний пикник,

но погода преподнесла неожиданный – и редкий – тропический дождь.