Взгляды м. и м-ссъ Спригсъ и м. Прайса скрестились въ тройномъ поединк.

Послдній заговорилъ прежде всхъ.

— Я помщу ихъ въ свое предпріятіе, — сказалъ онъ съ угрожающимъ взглядомъ, — въ Австраліи.

— И онъ не хотлъ, чтобы знали о его великодушіи, — прибавилъ м. Поттеръ.

Совершенно сбитый съ толку, м. Спригсъ безпомощно оглянулся вокругъ стола. Нога его жены прижала его ногу, и губы его какъ-то сами собой сомкнулись, какъ у автомата.

— Я не знала, что ваши деньги на текущемъ счету, — сказала м-ссъ Спригсъ дрожащимъ голосомъ.

— Я подавалъ спеціальное прошеніе, и мн общали ихъ въ пятницу, — отвчалъ м. Паттеръ, улыбаясь. — Не каждый день представляется такой прекрасный случай.

Онъ наполнилъ стаканъ дяди Гусси, и этотъ джентльменъ сейчасъ же поднялъ его и провозгласилъ тостъ за здоровье молодой четы.

— Если бы случилось что-нибудь теперь, чтобы разстроить ихъ свадьбу, они были бы неутшны на всю жизнь, я вижу это, — сказалъ онъ съ быстрымъ взглядомъ на сестру.

— Неутшны навсегда, — подтвердилъ м. Поттеръ замогильнымъ голосомъ, сжимая подъ столомъ руку мнссъ Спригсъ.

— Любовь, — это единственное, что стоитъ имть, — продолжалъ м. Прайсъ, слдя за зятемъ уголкомъ глаза. — Деньги — ничто!

М. Спригсъ опорожнилъ свой стаканъ и, насупивъ брови, началъ разрисовывать узоры на скатерти тупой стороной ножа. Нога жены все еще сжимала его ногу, и онъ ждалъ отъ нея указаній.

Но въ первый разъ въ жизни м-ссъ Спригсъ не могла ничего указать ему. Даже когда м. Поттеръ удалился и Этель ушла къ себ наверхъ, она все еще оставалась безгласной. Нкоторое время она сидла неподвижно, смотря на огонь и взглядывая изрдка на дядю Гусси, курившаго сигару, потомъ встала и нагнулась надъ мужемъ.

— Длай, что самъ сочтешь за лучшее, — сказала она измученнымъ голосомъ. — Покойной ночи!

— Что это все значитъ, насчетъ денегъ Альфреда? — грозно спросилъ м. Спригсъ, когда дверь затворилась за ней.

— Я помщу ихъ въ свое дло, — отвчалъ дядя Гусси кроткимъ голосомъ, — въ свое дло въ Австраліи.

— Го, го! Теб придется сначала перемолвить объ этомъ словечко со мной! — сказалъ Спригсъ.

Тотъ откинулся на спинку кресла и продолжалъ безмятежно смаковать свою сигару.

— Ты длай, что хочешь, — сказалъ онъ хладнокровно. — Конечно, если ты все скажешь Альфреду, то я денегъ не получу, но Этель не получитъ его. Кром того онъ тогда узнаетъ, сколько лжи ты тутъ наговорилъ.

— Я удивляюсь, какъ ты еще можешь глядть мн въ глаза! — проговорилъ взбшенный каменщикъ.

— И я дамъ ему понять, что ты долженъ былъ попользоваться половиной его ста десяти фунтовъ, да потомъ одумался, — продолжалъ невозмутимый м. Прайсъ. — Это такого рода юноша, который всему повритъ. Дай ему Богъ здоровья!

М. Спригсъ вскочилъ со стула и сталъ надъ шуриномъ съ сжатыми кулаками. М. Прайсь отвтилъ яростно вызывающимъ взглядомъ.

— Если ты такъ щепетиленъ, то можешь пополнить ему эту потерю, — сказалъ онъ медленно. Я знаю, что ты всегда откладывалъ, да и Эмм досталось по наслдству кое-что изъ того, чмъ слдовало бы воспользоваться мн. Когда ты кончишь ломать комедію, я пойду спать. До свиданья!

Онъ поднялся, звая, и направился къ двери, а м. Спригсъ, поборовъ въ себ мгновенное поползновеніе растерзать его на куски и выбросить на улицу, потушилъ лампу и пошелъ наверхъ до утра обсуждать положеніе съ женой.

На слдующій день онъ ушелъ на работу, такъ и не придя еще ни къ какому ршенію, но съ все боле крпнущимъ убжденіемъ, что м. Прайсу придется предоставить поступать, какъ ему заблагоразсудится. До свадьбы оставалось уже только пять дней, и въ дом шли поспшныя приготовленія къ торжеству. Для оправданія непреодолимаго припадка унынія, онъ сослался на безумную зубную боль, хотя и оставался глухимъ къ разнымъ лекарствамъ, рекомендуемымъ дядей Гусси, такъ же какъ и къ имени прекраснаго дантиста, который трижды сломалъ зубъ м. Поттера, прежде чмъ его вырвалъ.

Къ дяд Гусси онъ относился только что не грубо при людяхъ, а наедин расточалъ ему леденящія кровь угрозы. М. Прайсъ, приписывая это послднее обстоятельство зубной боли, также разнообразилъ свое обращеніе съ зятемъ, смотря по обществу, въ которомъ они находились, рекомендуя ему при свидтеляхъ прополаскивать ротъ водкой и другія пріятныя средства, а съ глазу на глазъ совтуя набрать въ ротъ воды и сидть надъ огнемъ, пока вода не закипитъ.

Въ четвергъ утромъ м. Спригсу было особенно плохо; въ четвергъ же вечеромъ онъ пришелъ домой довольный и сіяющій. Онъ съ какимъ то особеннымъ размахомъ повсилъ свою шляпу на гвоздикъ, поцловалъ жену и, не обращая никакого вниманія на неодобрительное выраженіе лица м. Прайса, продлалъ нсколько неуклюжихъ па, приплясывая, передъ каминомъ.

— Или получилъ наслдство? — освдомился его шуринъ, бросая на него очень кислый взглядъ.

— Нтъ, но спасъ состояніе, — весело отвчалъ м. Спригсъ. — Удивляюсь только, какъ я не подумалъ объ этомъ самъ!

— Не подумалъ о чемъ? — спросилъ м. Прайсъ.

— Ты это скоро узнаешь, — отвчалъ м. Спригсъ, — Пеняй только на себя самого.

Дядя Гусси подозрительно втянулъ въ себя воздухъ. М-ссъ Спригсъ попросила мужа объясниться ясне.

— Я выбрался изъ затрудненія, — отвчалъ ея мужъ, придвигая свой стулъ къ чайному столу. — Никто не пострадаетъ, кром Гусси.