– Фантастика, - Нора ухмыльнулась от уха до уха. Если его отец пытался отпугнуть ее, он понятия не имел, с какой женщиной имеет дело.
– Я сниму это для YouTube.

– Не смейте выставлять лошадей Райли в интернет, - сказал отец Уесли, тоном излишне холодным и суровым.

– Папа, она пошутила.

Нора подняла пустые руки.

– Никакой камеры. Обещаю.

Она широко улыбнулась. Приказы, отданные в холодном и строгом тоне, как правило, оказывают на нее обратный эффект, нежели его отец ожидал.

Они прибыли в конюшню с кобылами через две минуты. Отец Уесли выскочил из машины едва ли успев заглушить мотор, и побежал прямо к двери.

– К чему такая спешка?
– спросила Нора, поспевая рядом с Уесли, который двигался почти так же быстро.
– Разве это не занимает несколько часов?

– Может. Она, вероятно, находится в таком состоянии уже некоторое время. Но мы должны быть там, на случай, если что-то пойдет не так, иногда есть считанные минуты, чтобы спасти кобылу и жеребенка.

Они вошли в сарай, на звук низкого дыхания и тихих стонов.

– Что-то знакомое, - сказала Нора, и Уесли шлепнул ее слегка по заднице.

У двери в стойло они останавливались и заглянули внутрь. Скаковая Красотка лежала на боку в сене, ее длинные ноги дрожали от напряжения. Даже на земле, с раздутым брюхом и потом на ее боках, она оправдывала свое имя. Уесли вошел в стойло и обнаружил своего отца и доктора Фишера, местного ветеринара, измеряющих жизненные показатели кобылы.

– Что случилось?
– спросил Уесли, опустившись на колени и нежно поглаживая покрывшийся потом нос Скаковой Красотки. Лошади были умными животными, хотя чистокровки имели склонность к преобладанию инстинкта над разумом. Но, как правило, некое понимание светилось в темных глазах Красотки. Теперь, однако, она казалась, всего лишь глупым животным. Боль и страх вытеснили все сознание из ее взгляда.

– Она пробыла в таком положении долгое время, - сказал доктор Фишер.
– Нужно вытаскивать.

– Бедняжка, - сказал Уесли рожающей лошади.
– Не могу представить, насколько это будет больно.

Живот Скаковой Красотки ходил волнами, поскольку нарождённый жеребенок бился внутри ее.

– Что случилось, Уес?
– спросила Нора мягким шепотом. Она могла не знать ничего о лошадях, но была достаточно умна, чтобы узнать неприятности, почуяв их.

– Она в затруднительном положении. Мы собираемся вытащить жеребенка из нее.

– Кто мы? – спросила Нора, когда Уесли продезинфицировал ладони и руки.
– Уес?

– Мы - это я, - сказал он, решая в этот момент, что он один сделает это. У отца была больная спина, а доктору Фишеру было за шестьдесят. В любую минуту все, кто работал на ферме, начнут собираться под дверями конюшни в ожидании новостей. Уес хотел убедиться, что новости, которые они получат, будут хорошими.

– Пойди, придержи ее голову, Нора. Красотке более комфортно в компании женщин, нежели мужчин.

– Сын, я не знаю…

– Все нормально, папа. Просто отойдите, чтобы Красотка успокоилась.

Доктор Фишер остался в стойле, но в углу, где лошадь не могла его видеть. Уесли наблюдал, как Нора на цыпочках вошла в стойло и встала на колени у головы Скаковой Красотки.

– А знаешь, у тебя есть варианты, - шепнула Нора лошади, поглаживая запутанную гриву Скаковой Красотки. – Внутриматочная спираль, таблетки… а делают NuvaRing* для лошадей? Или оно будет размером с хула-хуп? Может просто воздержание. Это единственный стопроцентный способ.

* НоваРинг — гибкое контрацептивное кольцо, вводится во влагалище.

Уесли тихо рассмеялся, протянул руку и оттолкнул шлепающий хвост Скаковой Красотки в сторону, увидев пузырь выглядывающей плаценты.

– Без комментариев, Нора. Пожалуйста, - сказал он, заталкивая руку внутрь кобылы.

– Я не скажу ни слова, - пообещала она, укладывая голову лошади себе на колени.
– Кроме того, что это напоминает мне о моем последнем свидании с Гриффином.

Уесли потянулся рукой поглубже, и нашел то, что искал тонкую косточку-лодыжку. Он нашел и другую прямо рядом с ней.

– Удерживай ее сколько сможешь, - сказал он, взглянув на Нору.
– Я собираюсь тащить настойчиво и равномерно.

Нора кивнула, проводя рукой по шее Скаковой Красотки, успокаивающе массируя.

Уесли оперся на пятки и начал тянуть твердо и медленно. Сначала жеребенок не хотел двигаться с места, и он боялся сломать одну из хрупких ножек в утробе.

– Давай, красавица, - сказала Нора кобыле.
– Выпусти его. Ты можешь поднажать немного ради меня?

Она подула прямо в морду лошади и Скаковая Красотка рванулась. Движение произвело достаточный толчок, чтобы Уесли смог, наконец, извлечь из нее две лодыжки. Он разорвал плаценту и обернул полотенце вокруг ног жеребенка. Уесли глубоко вздохнул и начал идти назад, медленно вытягивая жеребенка за собой. Потребовалась вся его сила, чтобы не отпустить скользкие ножки, и вся его нежность - не сжать их так сильно, чтобы они треснули в его руках. После одного последнего рывка, голова жеребенка вышла вместе с несколькими литрами жидкости и последом. Доктор Фишер и его отец подскочили быстро с иглами и полотенцами. Они суетились над жеребенком, пока Уесли наблюдал за Норой и Скаковой Красоткой.