— А что тут определяться, — жёстко сказал я, резко вставая, отчего ЗВЕРЬ мгновенно придвинул свою морду, жаждущую крови, почти вплотную к лицу МАГИСТРА, дыхнул на него жарко и, очевидно, смрадно.

Тот заметно побледнел, съёжился, замер в своём углу. Я медленно походил по каюте, делая свою обычную лёгкую зарядку: помахал руками и ногами, покрутил головой, согнулся вперёд и назад, встряхнулся. МАГИСТР угрюмо и мрачно наблюдал за моими манипуляциями.

— Так вот, что касается вопроса определения. Впредь на этих Островах всё буду определять только я один, и никто другой! — строго и сурово произнёс я, плюхаясь в кресло. — Отныне, Монсеньёр, для вас я буду Императором Трёх Островов, Наместником Господа Бога на Земле, воплощением высшей Справедливости, Закона, и Порядка! Обращайтесь ко мне соответственно: Сир, Ваше Величество, Государь, Мой Император!

— О как!?

— Да, вот так, и никак более!

— ПУТНИК, с ума ты сошёл, видимо, сравнительно недавно, — злобно усмехнулся МАГИСТР. — Ничего, мы тебя вылечим, не беспокойся. Обещаю лучших врачей и самый современный госпиталь, а потом — фешенебельный санаторий.

— Кто это мы и где эти мы находятся? — вкрадчиво произнёс я.

— Где, где, — на кудыкиной горе!

— Что это за место такое? — искренне удивился я. — Где оно имеет место быть? В Австралии, в Гренландии, в Полинезии, в Антарктиде, в Гималаях, а может быть в благословенных горах Кавказа?!

— О, я вижу, что память к тебе вернулась почти полностью!

— А как ты хотел, — усмехнулся я. — Время всё лечит, в том числе и больную память.

— Так, ладно, не валяй дурака, отзови ЗАЩИТНИКА и давай спокойно поговорим, — деловито произнёс МАГИСТР.

— Не получится! Увы, увы… Я серьёзен, как никогда. У тебя есть альтернатива: или ты признаёшь меня Императором и своим повелителем, или идёшь на растерзание ЗВЕРЮ.

— Боже мой! Ты точно сошёл с ума, идиот! — МАГИСТР ещё более побледнел и дёрнулся, было, в мою сторону, но его дальнейшие действия решительно пресёк Пёс.

Он проделал свой коронный трюк, а именно: мгновенно и широко раскрыл пасть и, глубоко захватив ею голову МАГИСТРА, замер в ожидании дальнейших указаний с моей стороны, слегка скосив на меня глаза. Я дико захохотал, забился в кресле в конвульсиях. Меня всегда почему-то так смешила эта немая, ужасная и крайне комичная сцена!

Я отдышался, утёр с глаз слёзы, встал, подошёл к человеку и Собаке. Повинуясь моей внутренней команде, ЗВЕРЬ выпустил голову МАГИСТРА из своей всепоглощающей пасти, издав при этом какой-то отвратительный и зловещий булькающий звук, как будто аллигатор рыгнул после того, как заглотнул поросёнка. Потом он деликатно отошёл чуть в сторону, сел на задние лапы, продолжал пристально следить за нежданным гостем.

— Ну, как там, внутри? — участливо спросил я у МАГИСТРА, который имел вид безумный, жалкий и крайне недоумённый.

— Темно, одиноко, противно и мокро, — проговорил он, с отвращением освобождаясь от тягучих и, очевидно, очень мерзких для него в этот момент слюней ЗВЕРЯ.

— Так, очевидно, чувствуем мы себя все в утробе матери на определённом этапе нашего развития. Как назвать это странное состояние? Бытие или скорее ещё полу-бытие? Не знаю, не знаю… А как вы думаете, друг мой небесный? — меланхолично спросил я.

МАГИСТР угрюмо молчал и смотрел в пол.

— Повторить сей эксперимент с участием моего бессловесного, но всё понимающего соратника?

— Нет, не надо!!!

— Сударь, вы помните мои особые условия, после выполнения которых мы можем продолжить наш очень содержательный и крайне интересный разговор? — я нервно постучал пальцами по столу.

— Да, э, э, э… Сир, — с огромным трудом, и с отвращением освобождая лицо от слюней ЗВЕРЯ, хрипло проговорил мой ночной собеседник.

— Ну, — это же совершенно другое дело! — я подошёл к МАГИСТРУ и бодро хлопнул его по плечу, отчего тот влип в стену, и на мгновение мне показалось, что он разделился на две половинки и раскрылся под углом в девяносто градусов, как большая книга в серой обложке.

Кстати, что там у нас за бортом? Я посмотрел в узкое окно. За ним царила густая и тягуча, как патока, и чёрная, как самая чёрная кошка, ночь. Корабль быстро и бодро летел по волнам, гонимый попутным ветром. Качки почти не ощущалось, видимо, намечавшийся накануне шторм, так и не состоялся. Это хорошо…

— Сударь, а как вы оказались у меня в каюте? — спросил я у МАГИСТРА, снова лениво опускаясь в кресло. — Просто так вы в неё попасть не могли. Галера нашпигована Гвардейцами, как кусок доброго сала нашпигован солью, перцем и чесноком.

— Браво, Ваше Величество, браво! — бодро захлопал в ладоши МАГИСТР. — Ну, надо же! Боже! Как образно, как ярко!

— Вот это я люблю, искренняя лесть всегда мне к лицу, — я встал, подошёл к собеседнику и попытался снова одобрительно хлопнуть его по плечу.

На этот раз он ловко уклонился от моей руки и быстро произнёс:

— Сир, — давайте поговорим. Хватит валять дурака.

— Я готов выслушать вас, но перед этим дайте мне чёткий и ясный ответ на прямой и элементарный вопрос: «Как вы попали в мою каюту?».