— Пора просыпаться, — сказала Эвелина.

— Еще пять минут, — попросил Лапидус, — я хочу досмотреть сон.

— Пусть спит, — сказал Манго — Манго, — за пять минут ничего не изменится в этом аду!

— Нам еще далеко, — спросил у деда начавший уставать Лапидус.

— Жарко?

— Нет.

— Тогда терпи! — И дед зашагал еще быстрее, а солнце стало палить еще жарче.

— Все! — сказала Эвелина. — Надо вставать!

Лапидус открыл глаза. Дед все так же шагал вдаль по узкоколейке, которой, как и деда, давно уже не было на свете. Зачем они тогда шли? Лапидус этого не помнил, помнил лишь, что было очень жарко и путь был долгим, дед нес ведро с совком, а Лапидус перепрыгивал через шпалы вслед за ним, по одну сторону была — как и во сне — ограда из колючей проволоки, а по другую — большая холмистая пустошь, которая впоследствии превратилась в болото. В этом болоте водились ондатры, это Лапидус тоже вспомнил.

— Проснулся? — спросила Эвелина.

Лапидус молча смотрел на стену.

Надписи на ней изменились, теперь вместо «ХОЧУ ЕБАТЬСЯ!» было написано «ВХОД В АД!», а вместо «ДВЕ БЛИЗНЯШКИ ПО УТРУ ТРАХАЛИСЬ КАК КЕНГУРУ!» и «ДВЕ БЛИЗНЯШКИ ОДИН ЧЛЕН ОТСОСАЛИ НАСОВСЕМ!» можно было прочитать всего два слова: «ОН ИДЕТ!»

— Кто идет? — спросил у Эвелины Лапидус.

— Тут же ясно написано, — раздраженно ответила Эвелина: — Он идет!

— Вот я и спрашиваю: кто это — он!

— Не знаю, — сказала Эвелина, — но надо сматываться!

— А куда? — спросил Лапидус, — в Испанию?

— Если бы был пакет… — все так же раздраженно сказала Эвелина, — тогда можно было бы и в Испанию, а сейчас… Пошли!

Лапидус послушно пошел вслед за Эвелиной, вот только еще раз обернувшись, чтобы посмотреть на стену. Она была бетонная и без всяких надписей, возле стены сидела довольная крыса и потирала лапки.

— Они нас ждут? — спросил Лапидус.

— Не знаю, — не поворачиваясь, ответила Эвелина, — будем надеяться, что нет.

— А на чем мы поедем?

— На машине, — сказала Эвелина.

— А если они ее заминировали?

— Тогда взорвемся! — огрызнулась Эвелина и добавила: — Ты много смотришь телевизор!

— Много! — согласился Лапидус.

— Вот я и говорю, — сказала Эвелина, заворачивая за какой–то угол, где, по всей видимости, должен был быть выход с чердака, — ты слишком много смотришь телевизор, а потому тебе и мерещится всякая чушь…

— Но ведь они могут заминировать машину!

— Могут, — согласилась Эвелина.

— И тогда мы взорвемся!

— Взорвемся, — опять согласилась Эвелина, подходя к выходу.

— Тогда при чем здесь телевизор? — спросил Лапидус.

— Господи, — сказала Эвелина, — как ты меня достал за сегодняшний день, ты бы знал!

— А он еще не кончился? — спросил Лапидус.

— Кто — он? — переспросила Эвелина.

— Сегодняшний день, — уточнил Лапидус.

Эвелина посмотрела на запястье. До полуночи оставалось две минуты, так как ее маленькие наручные часы показывали двадцать три пятьдесят восемь.

— Через две минуты наступит завтра, — сказала Эвелина, выбираясь с чердака на захламленную лестничную площадку то ли соседнего, то ли еще более дальнего подъезда.

— Ты в этом уверена? — спросил Лапидус.

— Уже наступил, — сказала Эвелина, поджидая, пока Лапидус не проделает тот же самый путь, что и она минуту назад.

— Кто наступил? — поинтересовался Лапидус, выбираясь с чердака на захламленную лестничную площадку то ли соседнего, то ли еще более дальнего подъезда.

— Следующий день, — сказала Эвелина. — Третье июня.

— И мы еще живы, — удивленно сказал сам себе Лапидус.

Эвелина нажала кнопку лифта.

Кнопка не зажглась.

— Блядство! — выругалась Эвелина. — Пешком придется!

— Мы еще живы! — опять повторил Лапидус, быстренько сбегая вслед за Эвелиной вниз по лестнице.

— Не топочи так, — приказала она, — а то пока жив, а потом — нет!

— Куда мы сейчас? — спросил Лапидус, когда они уже оказались во дворе, и Эвелина торопливо, отчего–то пригибаясь, как при обстреле, направилась к своей машине.

— Мне надо тебя спрятать, — сказала Эвелина, садясь в машину, — хотя бы до утра. До восьми утра…

— А почему до восьми? — спросил Лапидус.

— Когда все это у тебя началось? В восемь?

— Да, — сказал Лапидус, вчера, второго июня, в восемь утра я сел не в тот троллейбус, там еще…

— Давай быстрее, — оборвала его Эвелина, — а то сегодня никаких восьми утра уже не будет!

— Ну и где ты меня спрячешь? — спросил Лапидус, когда Эвелина уже выехала со двора на улицу.