– Идиот, – парировал Омар.

Покачав головой с притворной безнадёжностью, Бенни попытался продемонстрировать Омару правильный хват.

– Гляди, ты хватаешься своей ведущей рукой за самый конец, видишь? Тут. Правильно. А другую руку клади сверху. Молодчина.

Омар взял мяч, и положил его на рабочую поверхность клюшки. Мяч тут же скатился.

Бенни зааплодировал.

– О, молодчина. Отличная работа.

Омар что-то проворчал. Попробовал снова. Безуспешно. Выдав фразу, похоже, на арабском матерном, маленький тунисец блосил мяч и ключку на землю.

– Плохо, – сказал он со злостью. – Лекс Лютор (51). Обычные чистящие средства.

– Ну, конечно, – презрительно усмехнулся Бенни. – Плохой хёрли. Плохой мяч.

– Идиот!

– Смотри и учись, – Бенни поднял брошенный инвентарь и начал небрежно подбрасывать мяч клюшкой. – О, да, это так трудно! Так трудно, что я ща расплачусь, как какя-нибудь балерина.

Омар попробовал атаковать иначе, и на этот раз Бенни был недостаточно быстр. Они рухнули на отвал, сцепившись как два медвежонка. Омар, хоть и был маленьким, сражался как загнанный в угол барсук. Но в конечном счёте Бенни удалось его придавить.

– Перерыв, – произнёс он, запыхавшись.

– Рекламная пауза, – согласился Омар.

Он направился к стене, жестом показав Бенни следовать за ним. Бенни осторожно забрался на насыпь.

– Омар, никакого Стадиона Уэмбли?

– Na’am.

– Что это значит? Na’am: никакого Стадиона Уэмбли – да, или na’am: никакого Стадиона Уэмбли – нет? (52)

Естественно, Омар был озадачен. Он был бы озадачен, даже если бы говорил по-английски.

– Mafi (53) Уэмбли, – сказал Омар, качая головой.

Значит, mafi – это «нет». Так и запишем.

– Tres bien (54), – произнёс Бенни. Гармония могла бы им гордиться.

Омар ногой отпихнул индюшку в сторону.

– Mafi Уэмбли, – продолжил он. – Нынешний ассортимент, Тетли (55).

– Что?

– Тетли. Оо в Тайфу (56). Аромат свежемолотого кофе без труда.

– Na’am, Омар.

Видимо, пришло время чаепития.

Они втиснулись в лачугу Омара. Температура внутри напоминала духовой шкаф. Омар вытащил вентилятор и воткнул его в поломанный удлинитель. Немного поискрив, мотор кашлянул, и поломанные лопасти подали признаки жизни.

– Прямо ураган какой-то.

Омар кивнул.

– Foster’s Ice (57), – сказал он, рыская на полках в поисках стаканов.

Бенни заметил телепрограмму, лежащую под видеомагнитофоном. Его сердце ёкнуло, но потом забилось ровнее. Не было никаких шансов, но он всё же вытащил её. На этот месяц. Даже не надейся. Ты же в Африке. Трясущимися руками он неловко пролистнул программу. Последнее воскресенье августа. Евроспорт – теннис, лыжный спорт, тяга трактором (58). Бенни передёрнуло. Ради Бога, тяга трактором! А на самую важную игру во вселенной они даже внимания не обратили. Он просмотрел другие спортивные каналы и перелистнул страницу с упоминанием о своём матче прежде, чем осознал, что увидел. «Стоп», – сказал ему мозг. – «Назад и чуть выше». Он так и сделал. Скай спортс 3. Три пополудни по Гринвичу, чтобы это ни значило, прямой репортаж Финала Ирландии по Хёргингу! Скай 3. Он сунул программу Омару под нос.

– Омар! У тебя этот канал показывает?

Ноль реакции.

– Ну… телевидение?

– Na’am.

– Скай… БиБиСи… MTV?

Омар тут же подхватил:

– Евроспорт… СиЭнЭн… ЭнБиСи…

– Да. Оно самое! Na’am. А Скай у тебя есть?

– Скай?

– Да, Скай! – Бенни уже терял самообладание. Он ткнул в программу. – Смотри сюда, Омар, идиот.

– Идиот, Бинни.

– Хорошо… Посмотри. Вот здесь. В три часа. Финал Ирландии.

– Не англизи?

Ничего удивительного, что они подумали, что он умеет играть в футбол.

– Не англи-изи-и. Я… этот… ирландизи.

– А!

– Омар! Скай 3.

Маленький тунисец проследил за пальцем Бенни, поняв наконец смысл фразы.

– А! Ски!

– Скай, Ски. Без разницы.

Омар покачал головой. И добил:

– Mafi Ски.

Бенни знал, что это была правда. У них в посёлке этот канал тоже не показывал. Так что навряд ли у Омара с его пиратской системой он принимался. Особенно если учесть, что подключена она была, скорее всего, к сети Мархаба.

– Mafi Ски ici (59), – теперь Омар воспользовался аж тремя языками! – Тунис Ски!

– Да пофиг, – Бенни потерял всякий интерес.

Но Омар решил, что демонстрация просто необходима. Он включил раздолбанный телевизор.

– Бинни, – сообщил он торжественно, указывая на экран. – ЭнБиСи.

Всё, что смог увидеть Бенни, были помехи.

Омар взвизгнул как свинья, которая потеряла своих поросят. Он начал лихорадочно переключать каналы. Ничего. Везде буря помех. Омар был подавлен. Он прокручивал каналы. Снова и снова. В конце концов Бенни был вынужден вырвать пульт у него из рук.