мой агент. Даже разбираться не стали, просто

взяли и облили его серной кислотой.

231

– Я слышал об этой ужасной истории. Так

этот несчастный, действительно, не был вашим

секретным сотрудником?

– До того, как его изуродовали, мне не

удалось получить от него никаких полезных

сведений. Зато потом он заговорил, понял с

какими нелюдями связался... Впрочем, чутьё

подсказывает мне, что сейчас мы столкнулись не с

революционерами, а с уголовниками.

– Почему вы так считаете?

– Больно уж мудрёная схема: изготовить

поддельные деньги в Германии, переправить их в

Россию, организовать обмен на настоящие...

Слишком много времени на всё это требуется... Я

лично знаком со многими авторитетными

народовольцами и чёрнопередельцами, знаю их

методы. Когда возникает потребность в средствах,

они начинают доить богатеньких либералов. Даже

Иван Сергеевич Тургенев, гордость нашей

литературы, их подкармливал. А в последнее

время, входят у них в моду экспроприации, а

попросту говоря - обыкновенные грабежи.

Помните ограбление Херсонского казначейства?

Больше чем полтора миллиона рублей они тогда

взяли. Попались же чисто случайно... Извините,

ваше превосходительство, разболтался я сегодня.

– Какая помощь вам потребуется от меня,

Николай Густавович?

– Прошу выделить в моё распоряжение двух

унтеров.

232

– Может быть больше, и кого-нибудь из

офицеров резерва?

– Это ни к чему.

– Где хотите обосноваться на время

проверки?

– В охранном. У них, в Гнездниковском,

условия по сравнению с нашими роскошные! У

каждого отдельный кабинет. Даже несколько

камер имеется для временного содержания

задержанных. А вот от нескольких, заранее

утвержденных вами, бланков постановлений о

проведении задержаний и обысков не откажусь. Я

собираюсь основательно потрудиться сегодня

ночью, не хотелось бы вас беспокоить.

– Но ведь это не положено, - начал было

генерал. А потом махнул рукой. - Ладно.

Надеюсь, вы меня под монастырь не подведёте.

Приезжий, впервые оказавшийся поздним

вечером в Гнездниковском переулке, невольно

обращал внимание на невзрачное двухэтажное

здание зеленоватого цвета с несколькими ярко

освещенными окнами. Вот, дескать, чудаки, весь

чиновный люд из присутственных мест в шесть

часов разбегается, а тут до ночи сидят, да ещё в

выходной день. Переставал удивляться, только

узнав, что в этом доме находится «Отделение по

охранению порядка и общественной безопасности

города Москвы» или, как попросту именовали его

москвичи, «охранка».

233

Действительно, хоть в будни хоть в

праздники работа в «охранке» заканчивалась

поздно. Только ближе к полуночи возвращались

после дежурства агенты. Обычно их встречал

только

чиновник

заведующий

наружным

наблюдением. Но

сегодня

собрались все

начальство - сам Скандраков, его помощник

ротмистр Бердяев, да ещё и подполковник Гагман

из жандармского управления пожаловал.

Огромная комната, с большим дубовым

столом посередине, была полна филеров. Каждый

из них по очереди докладывал данные

наблюдений и подавал записку, где всё

рассказанное отмечено по часам и минутам, с

пометкой об израсходованных по служебным

надобностям деньгах.

– Маленький, после того как вышел из

членской беседки, вместе с компанией беговых

спортсменов поехал к «Яру». Там они заняли

«Пушкинскую комнату», за цыганами послали. Из

разговора кучеров удалось выяснить, что господа

будут в ресторации до закрытия, а потом

собираются в трактир «Молдавия» чай пить, -

рапортовал старший агент Евстратий Медников,