– - Выпьем и будь здоров по- русски, - ответил я, - Все культурно и гигиенично!

Да, посидели мы в тот вечер хорошо! За пятой не бегали, а за третьей Виктор сгонял. Конечно, после второй мы все расслабились, деловой разговор перешел в дружеский, наконец, заговорили о женщинах! Поскольку мы все говорили по-русски, Эрвин только мотал головой, переводя взляд на говорящего и улыбался.

– - Слушай, Петрович, - разоткровенничался Виктор, -- Эрвин хочет познакомиться с русской девушкой! Найди ты ему подругу, может она его и русскому языку научит?

– - Что значит, найди? Я что, сваха, что ли? Хотя есть у меня на примете хорошая девушка, молодая, симпатичная. Янка, соседка по коммуналке! Я могу, конечно, их познакомить, но за успех не ручаюсь!

Я в то время жил в большущей коммунальной квартире, часто сталкивался с Янкой на кухне. Вот и теперь, подловив ее, предложил познакомить с австрияком. Она сначала заупиралась, особенно, когда я сказал, что он большой и тяжелый.

Саш! Че ты меня под каждого мужика хочешь уложить?

– - Да не хочу я тебя ни под кого укладывать! Просто я устраиваю со своим хорошим знакомым вечеринку и приглашаю тебя составить нам компанию. Посидим, пообщаемся: не обязательно же все должно закончиться постелью! Он, кстати, симпатичный мужик, не старик, да и личность творческая. В Грац с ним съездишь! И, вообще, не хочешь, -- я не настаиваю. Напиться и подраться мы и сами сможем!

– - А Ленка твоя будет?

– - Конечно! Посидим вчетвером, все будет "кулюторно!"

И, действительно, все получилось культурно, красиво и приятно!

Эрвин ли покорил Янку, или, наоборот, но он пропал в недрах нашей квартиры на несколько дней!

Виктор забеспокоился, куда пропал иностранец? Тогда еще мобильные телефоны были не у каждого, звонил на стационарный. Я его успокоил, сказал, что Эрвина не видел, но есть признаки его присутствия в квартире. Спустя неделю он сам появился у нас в приюте. Не знаю, как со всем остальным, но в русском он не продвинулся!

Когда Эрвин уезжал в свой Грац, он устроил "отвальную" на квартире у Виктора, и попросил меня обеспечить Янкино присутствие. Она сидела рядом с Эрвином и на пальцах объясняла ему премудрости русского языка. Наши "дамы" увидели ее впервые!

– - Петрович, -- с любопытством спросила у меня Лариса Викторовна, -- Она что, учительница?

– - Да нет, -- ответил я, -- Она просто неравнодушна к пожарникам!

Иванов дузьем

(рассказ из серии "Неслучайные встречи")

Я познакомился с Сашей Ивановым в университетском общежитии 8, или, как называли его студенты, - "восьмерке" У меня в то время была любовь с Людкой Федоровой, и мы жили с ней поочередно то у меня в общаге, то у нее. Мы с ней учились на "рабфаке", а летом работали в стройотряде с югославскими студентами из Загреба.

Вот, после очередной нашей с Людкой "рокировки", мне и представили Сашу как соседа по койке, потому что койки были двухярусными, как в армии! Как я узнал позже, он был большим мастером по женской части и, видимо, счел меня тоже опытным "сердцеедом". А Людка, между прочим, была у меня первой в жизни женщиной! Помню, мы целовались с ней на автобусной остановке у химфака. Это было в средине семидесятых, и тогда дружинники уже не следили за нравственностью, но и общественного одобрения такое откровенное поведение не имело. О, ужас! Сумерки, город на Неве, культурная столица, а эти двое откровенно целуются! Какое-то змеиное шипение мы слышали вокруг, но не обращали на это внимания.

Да, забыл сказать, что факультет, где мы учились, назывался длинно - прикладной математики процессов управления (ПМПУ). На студенческом сленге мы обзывались "приматами", биологи - "биолухами", ну, а филологи с психологи, сами догадываетесь, как! Кстати, "приматом" был и знаменитый наш рок-музыкант Борис Борисович! Правда, я знал его, когда он был еще просто Борей! Он учился на три курса старше нас, но мы были ровесниками: просто и я и Саща к тому времени успели отслужить в армии.

Мы учились с Сашей в разных группах, но встречались на занятиях по французскому. Я, хоть и не был мелкопоместным дворянином, но всегда мечтал "выучиться по-французски", и вот такая возможность представилась! На курсе организовывалась группа французского, и обучение начиналось с нуля. Нас записалось туда человек пятнадцать, причем трое оказались Ивановыми. Наша "училка", очаровательная молодая девушка, только закончившая филфак, чтобы не путаться, пронумеровала их на француский манер - Иванофф-прамьер, дузьем и труазьем. Саша был Иванов-дузьем, т.е. второй! С тех пор он так для меня и остался дузьемом!

Факультет располагался рядом со Смольным, и мы, чтобы не тратить время на дорогу, устроились на работу дворниками в ближайший ЖЭК, получив служебную комнату в полуподвале. Её окно находились на уровне мостовой, и все, кто приходил к нам в гости, заходили прямо в окно, минуя недовольных жильцов коммуналки.

Жили мы весело до первой сессии. На лекции и семинары практически не ходили, посещали только занятия по французскому, да и то только из-за нашей преподавательницы. Правда, и туда мы вскоре перестали ходить. Наша "любовь" быстренько ушла в декрет, и в последний перед сессией месяц вместо нее появилась какая-то "мымра", но интерес к францускому не угас.

Саша раскритиковал всех лекторов и преподавателей и выработал свой план обучения, ну, а я, как случайно попавший на факультет и не дороживший им, к нему присоединился. Начали мы с того, что скупили в "Букинисте" все старые учебники математики.

– - Ньютон (Саша произносил его имя с ударение на "ю") украл идею бесконечно малых у Лейбница! Надо начинать изучать пределы с Лейбница!

Книг Лейбница мы в "букинисте" не нашли, но "откапали" книгу Пуссена. Полностью она называлась "Курс анализа бесконечно малых", издание 1933 года. Саше очень нравилось произносить вслух полное имя автора -- Шарль Жан Этьен Густав Николя де ля Валле-Пуссен. Еще ему нравилось имя русского математика Чебышева.