Вслед за Уложением издана была военная тактика «Учение и хитрость ратного строения пехотных людей». Книга сия была уже напечатана в 1647 году, но выдана в свет позже двумя годами, вероятно потому, что 33 медные доски, гравированные в Голландии, не могли поспеть ранее. В предисловии сказано: «Печатан по повелению царя Алексея Михайловича, и в оном подлинно и ясно указано, как владеть мушкетом, копьем, строиться ротой, полком и вступать в сражение не токмо солдатам, но мирским и деревенским людям». Книга сия переведена была с немецкого и принесла, вероятно, великую пользу новому войску нашему, ибо каждое движение и прием, не токмо что описаны очень понятно, но изображены весьма явственно и вразумительно на чертежах.

Октября 22 числа [1650 года], в то время, когда царь Алексей Михайлович стоял у всенощного бдения в Казанской церкви, что у Ножевого ряда, прибыл Н. Д. Милославский с известием, что Бог даровал царице сына Димитрия. Крещение сего царского младенца совершено было через неделю и восприемной матерью была государева сестра Ирина Михайловна.

В исходе сего года пожалованы стольники: кн. Юрий Алексеевич Долгорукий в бояре, а Степан Гаврилович Пушкин в окольничьи. Первый председательствовал при чтении Уложения.

Весь 1650 год провел царь Алексей Михайлович с иностранными послами: шведским, датским, английским, бранденбургским, турецким, персидским, грузинским и имеритинским. Всегда одинаковый образ приема их описан подробно в дворцовых записках, но зачем кто из них приезжал, о том можно только догадываться по общему ходу политических дел Европы.

1 апреля, в день тезоименитства царицы, был во дворце торжественный обед, и у стола были бояре: кн. Черкасский, Борис Петрович Шереметев, Василий Петрович Шереметев, окольничий Василий Васильевич Бутурлин и кн. Иван Ромодановский. При сем случае произошла ссора: последний объявил, что ему несовместно быть с Бутурлиным и ушел.

Хотя споры о старшинстве, или местничестве, случались беспрерывно, хотя спорщики получали почти всегда наказание, но совместничества сии случались только при торжественных обрядах, встречах и назначениях к начальству. Но чтоб когда спор произошел за царским обеденным столом, тому и в «Дворцовых записках», преисполненных сими случаями, нет другого примера.

Царь решил дело сие с обстоятельной справкой: через семь дней объявлен был Ромодановскому государев указ и боярский приговор – послать его В. В. Бутурлину на двор и выдать головой, что и было немедленно исполнено.

В мае отправился государь в Троицкий монастырь, а оттуда в Кашин на поклонение мощам княгини Анны, бывшей супруги великого князя Михаила Ярославича Тверского, который в 1318 году убит в Орде. Впоследствии построил царь Алексей Михайлович в городе сем соборную церковь.

В ноябре отправил государь к польскому королю Иоанну великолепное посольство. Послами назначены были Григорий Гаврилович Пушкин и Степан Гаврилович Пушкин. При них была значительная свита с несколькими стольниками и дворянами. Предметом посольства сего было ходатайство о казаках, кои были в сие время жестоко притесняемы и лишены многих прав.

Споры о местничестве, о чем я уже упомянул, беспокоили чрезвычайно много царя Алексея Михайловича и отнимали у него то драгоценное время, которое он употреблял для блага государственного. Мы видели царя, занимающегося в Москве и путешествующего по разным монастырям; путешествия сии приносили двоякую пользу: сохраняли в народе уважение к вере и доставляли царю случай видеть собственными глазами нужды подданных своих.

В Светлое Христово Воскресение пригласил государь, будучи в соборной церкви, к столу своему патриарха и бояр Б. И. Морозова, князя Михайло Михайловича Темкина-Ростовского, оружейничего Григория Гавриловича Пушкина да окольничих В. В. Бутурлина и князя Василия Григорьевича Ромодановского. Окончив приглашение, пошел царь из церкви, но был остановлен В. Г. Ромодановским, который бил челом, что ему несовместно быть ниже В. В. Бутурлина.

Мы видели выше, что брат сего Ромодановского жаловался подобным же образом и против того же В. В. Бутурлина, который, как видно по многим случаям, стал очень близок к монарху.

Надобно полагать, что царь постигнул причину сей просьбы, ибо он велел сказать сему Ромодановскому, что брат его Иван, который выше его, Василия, был выдан головой В. В. Бутурлину, а посему и доправить с него 350 рублей за бесчестье и отдать оные В. В. Бутурлину.

Вникая в сии местничества, надобно заключить, что они не имели никакого положительного, а зависели единственно от воли государевой, соразмерно с которой составлялась справка о старшинстве рода. Но хотя царь и пользовался сим преимуществом, однако же, избегая докучливых просьб, приказывал, чтоб во время чрезвычайных выходов, встреч и войны быть всем без мест. Сим временным уклонением приготовил он царю Феодору Алексеевичу средство уничтожить совершенно местничество.

Царь Михаил Феодорович, вступив на престол, подал весьма сильный пример горделивым боярам нашим, которые, кичась знатностью рода своего, презирали даже царские повеления. Декабря 6 числа 1613 года приказал царь боярину князю Димитрию Михайловичу Пожарскому, чтоб он объявил боярство Борису Михайловичу Салтыкову. Знаменитый вельможа сей, прославившийся подвигами, благоразумием и храбростью во время междуцарствия, не исполнил данного ему приказания и уехал из дворца домой.

Боярин Салтыков, оскорбясь сим поступком, принес жалобу царю Михаилу Феодоровичу и доказывал в оной, что Пожарский не токмо многими местами меньше его, Бориска, но даже младшего брата его. Царь Михаил Феодорович по совету с боярами приказал вывести князя Пожарского в город, выдать Салтыкову головой и записать случай сей в Разряд. Выписка о деле сем почерпнута из Разрядной книги и помещена в III томе «Собрания государственных грамот и договоров» под XVIII номером.