– Как? – девушки переглянулись.

– А вы когда создавали его, о чем говорили? – усмехнулась старуха.

– Ну-у-у… О чем? – задумалась Агата, - Лаван рассказывала мне о силе меди, о том для чего нужны эти камни…

– А Агата рассказывала мне о растениях, для чего их используют, о крапиве для роста волос…

– Ага, а ты мне о том, чем болен Хранитель, что камня сердца нет и, кажется, гематита какого-то…

– Вот! Значит вы вдвоем талисман и заговорили! – рассмеялась Рамина, - вот это пигалицы! Вот это спелись!

– Ба-а-а, ну какой же это заговор? – возразила внучка, - мы же просто разговаривали…

– А что, надо было с бубном плясать да через костер без белья прыгать? – Рамина захохотала над собственной шуткой. Девушки непонимающе смотрели на нее.

– Вы озвучили то, чего ждете от талисмана, дали ему установку! – продолжила старуха когда успокоилась, - соединили воедино три силы и то, что они не воспротивились этому соединению, говорит о том, что вы в паре отлично сработали. М-да, удивили старуху, удивили… - она вновь замолчала. Девушки тоже умолкли, задумавшись над услышанным.

– А мы думали, у нас ничего не получилось, - протянула Агата, - пришли, чтоб ты поправила как-то… вишь какой он корявый…

– Ты на него не смотри, его задача не глаз радовать! – возразила знахарка, - ты к силе его прислушайся, тогда и сама поймешь!

– А как прислушаться? – шепотом спросила внучка.

– Ох! Чему я тебя учила? – проворчала старуха, - как дитя малое в самом деле, а еще людей лечишь!

– Не лечу я никого, - нахохлилась Агата, - я лекарства продаю…

– Ага, а это не одно и тоже, - хмыкнула Рамина, - а ты, Лунная, к силе прислушиваться умеешь?

– Умею, - совсем убитым голосом ответила Лаван, она протянула руку над талисманом и закрыла глаза, открыв ОкуЛус. Почувствовала такой шквал магической вибрации, что удивилась, почему еще мгновение назад ничего не чувствовала. «Позволила мыслям рассеяться, отвлекалась на многое, вот почему, - сама себе ответила, - стыдно… ой как стыдно…»

Агата, взяв пример с Лаван тоже протянула руку над талисманом и закрыла глаза. Но ничего не почувствовала.

– Разве растения так с тобой общаются? – укоризненно покачала головой Рамина.

– Ой… - Агата покраснела, - что это я… Она глубоко вздохнула, тряхнула головой и прислушалась сердцем. И почувствовала отклик древней силы, шептавшей о своем могуществе. Сердце заколотилось от понимания, какую мощь они создали.

– Ты говорила на языке древних? – через время спросила Лаван, обращаясь к Рамине.

– То, что вы создали, древние называли трипле креат дефенса, это мне дед рассказывал.
– ответила та.

– А что это значит? – спросила Агата.

– Созданная тройная защита, - ответила за Рамину Лаван.

– А-а-а, ну да… растения, камни и металл… - протянула Агата, - ба, а что с ритуалом? Мы можем надеть кольчужку на Хранителя, провести обряд и… все? Он сработает?

– Еще как сработает! – Рамина замотала изделие в покрывало, - только не давайте никому к нему прикасаться! К талисману, пока не проведен ритуал, нельзя никому прикасаться! Кроме создателя и будущего носителя, конечно же! Иначе последствия могут быть не предсказуемыми!

– Спасибо, - промямлила Лаван, - больше тебе спасибо! Мне стыдно, что так получилось, но я очень благодарна! Ты открыла мне глаза и не позволила свершиться непоправимому…

– Не переживай ты так, - Агата сжала плечо новой подруги, - мы же не знали…

– Да, не знали, не подумали… А должны были бы! Ты только представь, что могло быть, не замотай мы кольчужку в покрывало? Или попросили бы надеть на Шелора кого-то из мужчин? – девушка поежилась.

– Значит судьба свела нас троих не просто так! – ответила Рамина, - значит все произошло, как должно! Не убивайся, Лунная! Идите, надевайте свое творение на Шелора! И будем молиться всем богам, чтоб не пришлось об этом пожалеть!

Как добрались до Тринадцатой Заставы даже и не заметили. Тщательно замотанную кольчужку нес Кристалл, а девушки молчали, занятые своими думами.

– Давай сегодня же с этим и покончим, - попросила Лаван, когда они остановились у главных ворот, - я понимаю, ты устала, уже ночь на дворе, но я не уверена, что Шелор переживет эту ночь. Он ослаб, пищу не принимал несколько недель.