Он оживился. На бледном лице появился румянец.

– Так чем могу быть полезен? Что вы, молодые люди, от меня хотели?

– Оживить Марка, - сказала Роза.

– Как, еще не все?
– Яков Соломонович округлил глаза.

Роза и Марк рассмеялись. Девушка показала на своего спутника.

– Сейчас он официально мертв. Но нам надо сделать так, чтобы это признали ошибкой. Надо вернуть Марка к жизни, и для этого нужна ваша помощь, как специалиста.

– Опять за рыбу гроши! А мое медицинское заключение?

– Медицинские документы явно подменены, и это легко доказать. На обгоревшем трупе был чип? Был. Так вот, та личка не Марка. Поверьте, вашей вины в том, что случилось, нет. Помогите нам.

– И что я должен сделать?

– Если сделать анализ ДНК живого Кариди и содержимого его экстренного запаса Банка крови, то все встанет на свои места. Дадите новое заключение, что вот этот с корявым лицом действительно является инспектором Марком Кариди 2018-го года рождения, полным здоровья и сил. В общем, подтвердите, что это именно наш Марк, пожалуйста. Если согласны, приступим с завтрашнего дня.

– Тут такое дело... Но кто же позволит, Роза?
– Яков Соломонович напрягся.

Он повернулся к Марку.

– Марк, я не знаю, стоит ли... и как это сделать? Есть еще одно обстоятельство...

– Дорогой Яков Соломонович, - перебила его Роза, - вы только проведите экспертизу ДНК и все. В общем, сделайте все что нужно, а дальше мы сами. Хорошо?

Она говорила таким ласковым голосом, что казалось, вот-вот погладит Лившица по голове словно ребенка. Спорить с ней было бесполезно, и тот кивнул головой в знак согласия, опустил голову и смирился.

– Вот и ладно. А сейчас нам надо идти.

И уже в дверях, уходя, добавила:

– Будем завтра в это же время.

И закрыла за собой дверь.

Яков Соломонович держал потными руками телефонную трубку так близко ко рту, будто боялся, что сказанное им прохожие прочтут по губам.

– Это я.

Его голос дрожал и срывался. Он никак не мог побороть дрожь, бившую его изнутри. Одной рукой он держался за дверь телефонной будки, чтобы не упасть.

– Говорите, - услышал он голос в трубке.

– Они были у меня.

Возникшая пауза зазвенела в ушах. Она была не долгой, но за это время ручьи пота водопадами стекли с седых висков Якова Соломоновича.

– Так, хорошо. Когда?

– Сегодня... только что.

– Дальше.

– Это они...

Он сбивался, рука, держащая трубку, дрожала. Голос в трубке был спокоен.

– Это я уже понял. Вы же знаете, что мне надо?

– Да-да, конечно знаю.

Он немного помолчал, вытер пот вместе с накатившими слезами и, наконец, сказал в трубку:

– Они завтра будут у меня. В это же время.

И быстро положил трубку на рычаг.

– Я знаю одно, этот Губер имеет что-то такое, что очень нужно ей, - прокурор Новак опасливо огляделся по сторонам.

– Так, и что же это?
– сухо спросил блондин.

– Я думал, что вы знаете. Ну, мало ли, после той "большой чистки" я ничему не удивляюсь. Кто знает, что у них на уме... Я не знаю.

Прокурор развел свои маленькие толстенькие ручки в стороны, пожимая плечами.

– Тем не менее, на него объявлена целая охота. И странно, что до сих пор не нашли. Это не похоже на работу УБ. У спецов всегда все как по маслу.

Они встретились на окраине, на последней станции скоростных вагонов в самый час пик. Было восемь часов вечера, и прохожие спешили по своим домам. На станцию приходили набитые людьми вагоны, "выплевывали" на перрон усталых пассажиров и уходили за новой порцией. Никуда не спешили только Алекс Деев и Георгий Новак. Они сидели на лавочке, рядом с большим сверкающим расписанием скоростных вагонов, и делали вид, что ожидают свой.

– Вы, пожалуйста, мне больше не звоните, - как можно мягче попросил прокурор.
– Агата Грейс уже догадывается, что вы будете искать встречи со мной.

– Вот как? В интуиции ей не откажешь.

– Я, конечно, ничего ей не сказал. Ни про ваш звонок, ни... Вы же знаете, что все разговоры прослушиваются...

– Ваши нет, - перебил его блондин.

– Это правда, моя связь вне прослушки... была до этого дня. Я вас очень прошу, пожалуйста, не звоните мне больше. От нее всего можно ожидать.