Ладно, прорвемся, усмехнулся своим мыслям Роман и провел пальцем вправо.

– Ром, ты? – парень услышал знакомый акцент.

– На связи, начальник, – добродушно ответил он.

– Выручай. У тебя выходной, конечно, но Кирка-падла опять заболела. Грипп, говорит, курятничий у нее.

– Птичий? – улыбнулся Роман.

Кирка была хорошей сотрудницей. Но чтобы в этом в очередной раз удостовериться, ее нужно было загнать на работу. Правдами-неправдами она придумывала поводы остаться дома.

Говорят, причины всех ее болезней – дела сердечные, и каждый день новые. Хотя свою норму в прогулах она знала. Шестым или седьмым чувством понимала, когда над ее хорошенькой рыженькой головкой нависало бремя увольнения, тут же являлась с извинениями словесными и не только.

И Альберт, и Роман понимали, что она внаглую врет, но прощали ее шалости.

– Холера ее знает, – хозяин что-то пробубнил на своем, и без перевода было понятно, что выругался. – Тьфу ты, еще холеры не хватало.

– Ладно, скоро приеду, подменю, – согласился Роман.

– Да ты ж мой золотой! Знал ведь, на кого можно будет положиться, – Роман по голосу слышал, что начальник улыбается. – В общем, жду.

Парень посмотрел на фотоаппарат, хотел сделать последний кадр с площадки, где мамы вальяжно кружили с колясками. С телефоном в руках нечаянно нажал на кнопку. Поднес его к глазам и увидел, как заряд, выдав последний «щелк», окончательно покинул аккумуляторы.

– Значит, точно надо ехать работать, – решил парень. Сложил обнову в кофр и направился на автобусную остановку.

***

Лилия Станиславова и Андрей Укрупников устроили пикник на берегу. Параллельно реке, делящий город на две части, росли густые ивы, за которыми вразнобой шли тополя, березы, елки. Зеленая прослойка давала тень и уединение.

За деревьями шла череда старых деревянных домов, готовящихся к сносу для новых застроек, которые наступали от строящегося микрорайона к реке.

Пока техника к этому участку не подошла, центр с заречной части города оставался тихим оазисом, оберегающим редких гостей от шума и суеты.

У студентов была в разгаре сессия. Но до ближайшего экзамена оставалось несколько дней, поэтому они решили позволить себе романтическую вылазку.

У изголовья широкого покрывала разложены фрукты в пластиковой одноразовой тарелке, в другой – бутерброды. Завершали натюрморт вино в картонной коробке и пластиковые фужеры.

Влюбленные с наслаждением вытянули ноги, наблюдая, как между пальцами искрится река. На противоположном берегу кипела жизнь: куда-то торопились люди и машины. Тихая вода переносила отголоски нетерпеливых клаксонов и визг шин.

Они лежали, наслаждаясь негой, теплой погодой и друг другом. Вокруг летали бабочки, первые стрекозы, чирикали птицы.

Лилия лежала на боку, опершись на согнутую руку. Девушка смаковала черешню – немалые деньги отдали за первые в этом году ягоды, но слишком велик был соблазн. Они чокнулись бокалами, услышав глухой звук пластика.

– Ляпота-то какая, – протянул Андрей.

– Угу, – добравшись до следующей ягодки, согласилась Лилия.

Андрей в два глотка опустошил свой фужер, поставил его рядом с картонной коробкой, и перевернулся на живот, оказавшись носом у груди возлюбленной. Та продолжала смаковать черешню.

– Давай махнем куда-нибудь после сессии, – предложил он.

– Куда?

– Не знаю. Надо посмотреть горящие путевки или поехать дикарями на наше Черное.

– Надо, – улыбнувшись, согласила Лилия.

– А ты к пляжному сезону готова?

– То есть?

– Сейчас оценим ваши, мадемуазель, формы, – Андрей начал расстегивать маленькие пуговки на плиссированном платье-халате.

– Формы, как всегда, прекрасны, – Лилия закинула косточку в пакетик для мусора и сладко потянулась, позволяя снять с себя наряд.

Андрей поцеловал оголившийся животик, когда в стороне затрещали ветки. Девушка подскочила и стала спешно застегивать платье.

– Как медведь, – испуганно прошептала она.

– О чем ты говоришь? Какой медведь? – Андрей тоже вскочил.

– Может, и не сам медведь, но повадки такие же.

– Я пойду проверю, что там, – парень нерешительно посмотрел в сторону зеленой полосы. ему было явно не по себе.

– Стой, я с тобой, – Лиля начала натягивать босоножку на мягкой подошве.