– Что ты можешь мне рассказать? – не оборачиваясь, спросил советник. Он сидел в высоком кресле лицом к очагу и мерно постукивал перстнем по дубовому подлокотнику.

– Сначала я хочу напомнить, что эта ваша затея – последний шанс Ордена. Срок вышел, Рантал в ярости. Ему надоело лежать в постели.

– Это для меня не новость, я имею несчастье видеть Рантала чаще, чем ты. Я жду твоего отчёта.

– Мы сделали ставку не на тех людей. Когда вы просили у Ритии целителей, вам следовало уточнить, что они должны знать язык Эдель-Тора.

– Во-первых, это было бы весьма подозрительно. Во-вторых, по моим сведениям, все ритийские целители хоть сколько-нибудь знают эльфийский, а мы вызвали лучших, – мрачно возразил советник.

– Ключевые слова – «хоть сколько-нибудь». В комнате у каждого, даже у этой девочки, у кровати лежит листок со стихами. На эльфийском, конечно. Почти все они уже попытались их прочесть. Пятеро отложили лист, ничего не разобрав. Только Агирен понял довольно много, но всё равно гораздо меньше, чем ваши книжники. Я смотрел за ним лично. Они все знают язык лишь настолько, чтобы поздороваться и попрощаться. Что не удивительно, ведь никто не слышал, чтобы Вечные когда-либо чем-то болели.

Конец ознакомительного фрагмента.