– Прости, но нет. Тогда он не будет жертвой, и остальные не извлекут никакого урока.

– Почему все эти люди вообще называли тебя милордом?
– спросила я, пытаясь собрать в охапку разбегающиеся мысли.

Его пальцы уверенно нащупали застежку ворота платья, и белая невесомая ткань легко сползла с плеч, позволяя лунным лучам облизать кожу.

– Потому что дома ко мне обращаются именно так, - тихо откликнулся темный, медленно проводя пальцами от подбородка, по шее и еще ниже, - я двоюродный прапрадед нынешней королевы. Тебе, кстати, понравилось? Идея со стражниками и магами была... интересной. Признаю.

Губы его коснулись шеи, прижались крепче, впились, наверняка оставляя синяк, симметричный отпечатку клыков с другой стороны.

– Ты больной на всю голову, - прошептала я, чувствуя, как он снова обнимает меня, прижимая к себе.

Слабая попытка оттолкнуть темного, упершись ладонями ему в грудь, не привела ни к чему. Логичное завершение. Никто, собственно, и не сомневался...

– Но ты смеялась, - мягко заметил дроу, отрываясь от моей кожи и не прекращая улыбаться.

– Ага. Я головой ударилась, если ты не заметил. У меня, скорее всего, легкое сотрясение. И, похоже, истерика. Пожалуйста, отпусти меня.

– "Черное с белым

Смотрится дивно..." - слегка насмешливо пропел он две строки какой-то неизвестной мне песни.

– Пошел ты...

– Мне нравится, что ты не поддаешься окончательно. Твое сознание неплохо защищается. У тебя случайно нет этой штуки... как вы его называете... фактора Геллера? О! Отлично, значит, с тобой придется повозиться! Я даже рассчитывать не мог на такую удачу!

– Верни меня в камеру и запри там к мертвячьей матери. Я скучаю по пауку.

– Нет, ты вернешься к себе, выпьешь вина и ляжешь в удобную постель. Это гораздо лучше, чем цепи, поверь мне. Но сперва - мой вопрос.

Больше разум не мог противиться чужому влиянию вовсе, поэтому я стояла там, на лестнице босиком, полуголая и молча смотрела в янтарные глаза, не пытаясь вернуть на место платье, ожидая только, когда все это кончится. Любым образом. Выкинь он меня сейчас в окно, я бы не возражала. В свете обеих лун металл и драгоценности на его лице блестели и переливались, будто бы специально гипнотизируя. Он чуть наклонился, так, что почти касался моих губ своими, а я не чувствовала больше ничего кроме сильного, ровного биения его сердца под собственными пальцами, да щекочущего нос сладкого запаха корицы и имбиря. Невыносимо, когда что-то подавляет твою волю. Отвратительно. Мертвячий темный.

– Ты хочешь,- вкрадчиво промурлыкал Скримджой, - чтобы сегодня ночью я пришел к тебе?

– Да чтоб тебя!
– выплюнула я ему в лицо, чувствуя, как предательски начинают полыхать щеки, а от накатившей снова ярости я хоть немного прихожу в себя.

Он снова усмехнулся криво:

– Я - эмпат, ты помнишь? Я уже знаю ответ, просто хочу заставить тебя произнести это вслух.

Несколько мгновений мы продолжали сверлить друг друга взглядами, а потом мне оставалось только опустить голову, пряча поражение за упавшей на лицо челкой.

– Да. Хочу. Твой мертвячий гламоур... Да чтоб тебя!.. А ты что, собираешься... так поступить?

Он молчал пару секунд, видимо, наслаждаясь тем, как я теряю остатки разума. А потом темный эльф внезапно резко неприятно расхохотался, отходя от меня на шаг, оставляя стоять перед ним. После того как я призналась, что желаю его, а теперь пыталась поймать окончательно сползшее с плеч платье и пребывала в абсолютной растерянности.

– Нет, ненаглядная, у меня другие планы на сегодня.

Что, простите?..

Меня что, только что просто послали?!

После всего, что он творил за ужином и после?!

Да как он...

Я натянула повыше белую ткань и, не оборачиваясь, пошла к себе, больше не обращая внимания на боль. Голова была пустая и гудела, как колокол, в котором еще отдавались отзвуки серебристого смеха.

Не-на-ви-жу.

8. Еще труп

По дороге меня поймал мэтр Кассэл. Поймал и утащил в свою комнату. Я была даже благодарна магу, сейчас мне просто необходим был рядом кто-то, находящийся в своем уме больше, чем я сама.

Он выглядел чуть лучше, чем четверть часа назад, по крайней мере, в его лицо начала возвращаться краска.

– Крис, - тихо и горячо заговорил он, - что это вообще сейчас была за ерунда? Все вот это? На складе?

Мы присели за маленький столик, и тут появилась загвоздка: кому наливать вино? И у него, и у меня руки тряслись, как у заправских алкоголиков. Надо сказать, меня перестали ужасать его методы ведения исследований. Я сейчас вообще не имела сил ни на какие эмоции. Несколько дней в компании дроу, и меня можно будет отправлять в скорбный дом, нарядив в смирительную рубашку веселенькой расцветки.