Вдруг стало легко.

Тимур продолжал прижиматься лбом к своим брошенным на камень ладоням, но уже понимал, что самое страшное миновало и он может распрямиться, когда захочет.

Под сводами пещеры раздался голос Амир Хал ала. Он был такой тяжёлый и низкий, что казался принадлежащим не человеку, а самой горе.

— Встаньте.

Явившиеся в пещеру остались лежать.

— Встаньте, и я дам вам совет.

Явившиеся в пещеру распрямились, оставшись сидеть на корточках.

— Тебя зовут Тимур, сын Тарагая.

— Да, святой отшельник.

— Тебя зовут Хуссейн, сын Казгана.

— Да, святой отшельник.

— Ты бежишь в горы Бадахшана, Тимур, сын Тарагая.

— Да, святой отшельник.

— Ты тоже хочешь скрыться в горах Бадахшана, Хуссейн, сын Казгана.

— Именно так, святой отшельник.

Амир Халал замолчал, медленно перебирая чётки. Они были у него набраны из крохотных змеиных черепов.

— Вы не должны ехать туда. Ни ты, Тимур, сын Тарагая, ни ты, Хуссейн, сын Казгана.

Отшельник снова замолчал, как бы позволяя задать вопрос. И Тимур, не удержавшись, спросил:

— Почему, мудрейший?

— Уже посланы люди, которые убьют вас там.

В голове Тимура пронёсся табун разгорячённых мыслей. Конечно, что же тут удивительного? Баскумча обнаружил его бегство и легко определил, в каком направлении оно происходит. И пока управитель Кашкадарьинского тумена тащил по солончакам и предгорьям свои арбы, было отправлено несколько лёгких сотен, чтобы перекрыть горные перевалы.

«Как же я сам не догадался?» — думал Тимур, отчаянно кусая губы.

— Спасибо за совет, святой отшельник. Я и сам отчётливо вижу теперь, что в Бадахшан мне ехать не надо.

Хуссейн не произнёс ничего, но чувствовалось, что и его душа пребывает в полнейшем смятении.

— Но, — Тимур снова попытался поймать взгляд отсутствующих глаз, — но тогда получается, что вообще нет пути. Смерть впереди и смерть позади, ещё неизвестно, какая из них неотвратимее.

Отшельник молчал, он не собирался участвовать в обмене причитаниями и ждал, когда будет сформулирован вопрос.

— Да, святой отшельник, — слегка заикаясь, сказал Хуссейн, — что же делать дальше? Назад я вернуться не могу, лучше я отправлюсь вперёд. Пусть меня убьют неизвестные мне люди, я не хочу видом своей смерти доставлять удовольствие врагам, тем, что хозяйничают сейчас в моём доме.

Тимуру понравилась речь Хуссейна, и первая искра симпатии к этому человеку сверкнула в его сердце.

— Вы спрашиваете меня, что вам делать дальше?

— Мы спрашиваем тебя, святой отшельник, — сказал Тимур.

— Для начала вам надобно объединить ваши силы.

В этот момент беглецы впервые посмотрели друг на друга, Трудно составить полное впечатление о человеке, рассматривая его в полумраке в течение всего нескольких мгновений. Хуссейн был пухлощёк, широконос и обладал густыми чёрными бровями. Больше Тимур ничего рассмотреть не успел, но отчётливо почувствовал прилив симпатии к этому человеку. Бородатый, скуластый степняк с холодно сверкнувшими глазами произвёл на Хуссейна также благоприятное впечатление.

— Я велел вам войти ко мне вдвоём, потому что увидел, до какой степени совпадают ваши судьбы. Звёзды заготовили пророчество, кости указывают один путь для вас.

— Мы объединим свои силы, святой отшельник, но что нам делать дальше?

— Слушать, Тимур, сын Тарагая.

— Прости мне моё нетерпение, святой отшельник.

Амир Халал слегка изменил позу и тем самым перестал напоминать изваяние.

— Вам надо отправиться обратно.

— Куда обратно?!

— То есть как?!

— Не спешите с вопросами, выслушайте меня до конца, и, может быть, вам вообще не придётся их задавать.

Гости пристыженно поклонились.

— Вас ищут и будут искать там, где вам скрываться удобно, вас будут искать там, где вы надеетесь чувствовать себя в полной безопасности. Вас будут искать там, где тот, кто вас будет искать, сам бы скрывался, если бы был вынужден это делать.

Слушая Амир Халала, Тимур внутренне кивал каждому его слову.

— Вам надлежит отправиться в то место, где перезимовать почти невозможно. Вам надо расположиться так, чтобы поблизости было становище вашего злейшего врага. Ну, забрезжил ли свет понимания в ваших головах?