дам. Тоже мне -- герой!.. Знаю я вас! С Веркой-почтарихой...

Сжав кулаки и сощурив свои кошачьи глаза, разведчик вплотную подошел к

обидчику.

– - Ну вот что... ты... -- начал он сквозь стиснутые зубы, подбирая

слова похлеще и повыразительнее.
– - Ты не больно-то ерепенься, нафталинная

твоя душа!.. Вот попрошу майора Чернышева, начальника четвертой части, чтобы

он тебя в разведку послал вместе со мною. Я погляжу, какой из тебя герой

выйдет...

Положение обострялось. Благоразумный и степенный Пинчук попробовал

успокоить спорщиков.

– - Брось, Семен, чого ты пристав до чоловика, -- дипломатически начал

он, беря возмущенного Ванина за руку.
– - Иван и сам пойме, що для нас така

обмундировка не подойдет...

Пинчук старался не скандалить с хозяйственниками: так или иначе ему

приходилось часто иметь с ними дело.

– - Бачыш, дорогой, -- продолжал Петр как можно дружелюбнее. -- Мабуть,

мы и вправду за границу пидем. Так що одеть нас нужно як следуе...

Трудно сказать, что больше всего подействовало на Дрыня: Сенькина ли

угроза пожаловаться майору Чернышеву или слова Пинчука. Скорее всего и то и

другое. Только Дрынь сразу смягчился.

– - Так бы и сказали. А то обзывать всякими словами, -- примирительно

проговорил он, забирая обратно полинявшие телогрейки и ватные шаровары.
– -

Какие номера нужны?

На склад пришел сам Докторович. Расщедрившись, он выдал разведчикам еще

и белые полушубки, которые зимой могли с успехом заменять им маскировочные

халаты. Пинчук поблагодарил начальника АХЧ. Как бы там ни было, а

разведчиков в управлении дивизии помаленьку баловaли eго, начиная от

генерала и кончая Борисом Гуревичем. Много писала о подвигах лихих

разведчиков газета, у каждого из них в кошельке хранилось до десяти газетных

вырезок. Даже редакционный шофер и тот сильно подружился с разведчиками.

Теперь они почти все дымили из пестрых мундштуков, сделанных золотыми руками

добрейшего Лавры.

В день выдачи обмундирования у разведчиков произошло событие, о котором

потом долго говорили солдаты. Кузьмич, хлопоча возле своих лошадей, потерял

тренчик от нового ремня. Пинчук устроил старику настоящий разнос. Только

сейчас разведчики могли полностью оценить всю мудрость своего старшины в

вопросах экономики.

– - Що такэ есть тренчик? -- спрашивал он сконфуженного ездового.
– -

Тренчик -- цэ кусок кожи. В Червоний Армии, мабуть, служат зараз миллионы

чоловик. И як що каждый из бойцов потеряет по одному тренчику -- цэ

обойдется держави в тысячи волив. Скильки стоят тысячи водив? Миллионы

рублив же. А скильки трэба на выделку кожи? Тэж миллионы... От тоби и

тренчик!.. Беречь надо народное имущество! Так и в присяге сказано, яку ты

принимав, Кузьмич!
– - заключил он и, довольный тем, что произвел достаточный

эффект своими "волами" на разведчиков, пригладил вислые усы.

После этого Пинчук приказал отделенным построить во дворе всех

новичков.

– - Заниматься будэмо!
– - объявил он и вывел солдат за село, в

заснеженную степь.

Там он заставил бойцов бегать, ползать по-пластунски, прятаться в

снегу. То и дело покрикивал:

– - Назад!.. Повторыты!..

Старшина проявил такое усердие, что под конец занятий солдаты взмокли.

– - Завтра с утра знов начнем! -- пообещал он, уводя разведчиков в

расположение роты.

– - А может, товарищ гвардии старшина, не стоит... -- пробормотал

Сенька, который теперь уже был отделенным командиром, но Пинчук так на кого

посмотрел, что тот сразу же притих. -- Оно конечно. Учеба, она на пользу...

Как воздух, нужна солдату, -- попробовал исправить свою оплошность Ванин.

И все-таки Сенька не понимал, почему это вдруг Пинчук решил

"помуштровать" бойцов, -- ведь раньше с ним этого не случалось.

– - Молодежь учить трэба, -- твердил старшина.

Петр не счел нужным объяснять Семену, как пришел он к этому мудрому