Его рука медленно проследовала вниз по спине девушки, подтверждая догадку о том, что под блузкой ничего не было. Арчер пах точно также, как и иные власть имущие мужчины, попадавшиеся на пути Вероники — бриолином, табаком, деньгами и тем, насколько легко было ими манипулировать. Кто знает, возможно, история повторится…

— Совершенно с Вами согласна, — улыбнулась Вероника. — Я тоже надеюсь не прослыть худшей из подруг.

Когда лифт, издав последний скрежет, остановился, Арчеру пришлось отпустить девушку. На чердаке отеля не было никакой решетки, так что Вероника толкнула дверь и вышла в коридор, расположенного вдоль передней стены дома. Девушка была уверена, что ее спутник следовал за ней, словно щенок за косточкой.

— Этот коридор просто огромен, мистер Арчер. С чего мы начнем?

— Полагаю, что с той кладовки, где мы храним мебель Ванделёров, раз уж она так вас интересует, — ответил он. Было очевидно, голова его была занята совершенно другим. — Но предупреждаю, что слуги не часто здесь убирают, поэтому, возможно, мы тут покроемся пылью. Я понимаю, что для такой дамы, как Вы…

— Ах, не стоит беспокоиться по этому поводу. Я не лишусь сна от страха испачкать свое платье, а если такое и случится… — она улыбнулась ему через плечо, — я всегда смогу его снять.

Девушка чуть не рассмеялась, увидев, как Арчер вцепился в связку ключей и принялся судорожно искать нужный ключ. Найдя ключ, Арчер открыл дверь и жестом пригласил Веронику войти. Девушка не стала заставлять себя уговаривать и, войдя, была поражена количеством хранящихся в комнате вещей.

— Ничего себе… — тихо произнесла она, поворачиваясь кругом на каблуках. Струящийся из окон свет тонул в клубах пыли, мечущихся вокруг, словно запертые в банке светлячки. — Я думала, что пожар уничтожил почти все, но тем, что тут хранится, можно было бы обставить целый музей!

Здесь была целая коллекция опаленной плетеной мебели, множество поломанных дорожных сундуков, доверху наполненных картонных коробок с кружевными вещами, два седла с подпорченной крысами сбруей, несколько свернутых ковров, таких огромных, что в них можно было спрятать труп или даже два… Вероника начала прокладывать себе путь через этот лабиринт из реликвий, которые, казалось, до сих пор пахли дымом, и чувствовала спиной взгляд Арчера, стоявшего, облокотившись о дверь.

— Все эти вещи — это воспоминания о Ванделёрах… — начала она, приближаясь к ларцу у ближайшего окна. — Здесь, словно остановилось время, и не важно, что вещи настолько повреждены. Они могли бы многое нам рассказать.

— Кажется, то, что лежит в этом ларце, принесли когда-то из старой библиотеки, — равнодушно бросил Арчер. — Она располагалась на первом этаже, где сейчас находится одна из столовых отеля. Насколько мне известно, именно это место было повреждено больше всех во время пожара, — он немного помолчал и продолжил: — Именно там обнаружили тело бывшей владелицы, Виолы Ванделёр. Она сгорела заживо, и никто не мог ей помочь. Загорелись занавески в библиотеке. Она хотела открыть окна, чтобы выбраться, но вспыхнула ее одежда. Когда ее нашли на следующий день, она превратилась в горстку обугленных костей. Женщина обхватила себя руками, словно пыталась спасти ребенка, которого носила во чреве.

Вероника притихла, услышав его слова, в горле словно образовался комок, который она едва смогла проглотить. Она снова повернулась к ларцу и стала осторожно перебирать коллекцию обгоревших альбомов в кожаных переплетах и разбитый, словно яичная скорлупа, френологический макет[1]. Арчер же, напротив, был совершенно спокоен. Он прошел сквозь лабиринт из рухляди и остановился у девушки за спиной.

— К счастью для нас, мы гораздо живее, чем она, верно? — он медленно обхватил руками Веронику за талию. — Почему бы нам этим не воспользоваться?

— Мистер Арчер, если Вы продолжите в том же духе, то заставите меня краснеть. Напоминаю, что меньше, чем через двадцать четыре часа Вы станете мужем моей подруги, и…

— И мне придется нести свой крест, я это прекрасно знаю. Но Вы сами сказали, что до этого момента у нас есть еще целых двадцать четыре часа, — девушка чувствовала его горячее дыхание на своей шее, в то время как руки его постепенно поднимались вверх, пока не остановились на плечах. — Из-за многочисленных дел, которыми я вынужден заниматься сегодня вечером, я лишаюсь традиционной холостяцкой вечеринки. Не будьте столь жестоки, отказывая мне в небольшом развлечении…

«Дааа, леди Лилиан, ваши родители потрудились на славу, подыскивая вам мужа», — Вероника, скрепя сердце, была вынуждена признать, что ситуация начала казаться ей вполне себе возбуждающей, правда она вовсе не за этим отправилась в отель. Мерзавцы всегда были ее слабостью…

— Но вы ей обещали, что мы скоро вернемся. Если мы слишком задержимся, кто-нибудь пойдет нас искать, и как мы будем объяснять подобную сцену?

— Моя дорогая мисс Куиллс, Вы все еще не поняли? Лилиан совершенно безразлично, чем я занимаюсь, точно так же, как и мне нет никакого дела до того, будет ли она спать с одним, двумя, тремя мужчинами, — пока он говорил, его рука скользнула в декольте Вероники и медленно двинулась к ее грудям. — Если хорошенько подумать, то, может, и я буду искать приключений на стороне. Как Вы, наверное, уже заметили, эта девушка не очень-то бойкая.