– Нет! Продолжай!

Телохранитель продолжал отвечать спокойной непоколебимой уверенностью в собственных словах, на негодование господина. Уже не в первый раз случались такие перепалки. И почти всегда Эверстен оказывался прав. Ольгон давно уяснил, что тот начинает спорить только тогда, когда видит нависшую угрозу. Он научился доверять его чутью, поэтому сейчас, даже вспышка гнева не смогла повлиять на привычку трезво мыслить.

– Пока есть время, лин Хайнерни необходимо как следует подготовить к жизни.

– Говори прямо!
– Взревел Ольгон.
– Как следует научить убивать! Это ты хотел сказать?

– Да.
– Спокойно ответил Эверстен.

– Не бывать этому!

– Это ваш выбор, господин. Прикажите мне вернуться к исполнению своих обязанностей.

– Приказываю! Убирайся!

Эверстен поклонился старику и скорым шагом вышел из кабинета. Воцарилась тишина. Ольгон еще долго сидел, глядя в огонь, а по морщинистой щеке медленно текла одинокая слеза.

Следующий день начался для Хайнерни неожиданным появлением Эверстена.

– Собирайтесь, лин Хайнерни.
– Строго не то сказал, не то приказал он.

Джелийка, столь бесцеремонно выдернутая из объятий сна, недоуменно выпучила на него глаза. Она приподнялась на локтях, старательно прикрывая наготу одеялом. Таким ей еще не приходилось видеть телохранителя деда. Стройный, как всегда собранный с едва заметным хищным блеском в глазах и нетерпением, сквозившим в каждом жесте. Даже тон, которым были сказаны слова, будто невидимой рукой, подталкивал в спину, заставляя неукоснительно подчиняться приказу. Все-таки приказу.

– Что случилось?

– Ничего. У нас мало времени. В первой четверти дня у нас с вами урок фехтования. Нельзя опаздывать.

– С дедом все в порядке?
– На всякий случай уточнила джелийка.

– Да.

– Но ведь еще такая рань!
– Девушка бросила взгляд в окно, где едва-едва занимался рассвет.
– Куда собираться?

– Все вопросы потом.
– Непреклонно заявил Эверстен и покинул комнату.

Несколько мгновений Хайнерни переваривала то, что сейчас произошло, а потом со стоном повалилась обратно на подушку.

– Что они там задумали? Мало мне страданий от Айлорэ!

Эверстен терпеливо ждал за дверью. Он специально разбудил подопечную пораньше, прекрасно помня о том, что пока та не сделает все необходимые утренние женские процедуры, будет похожа на рассерженную вредную кошку. А ему нужна была готовая к прыжку пантера. Бодрая и сосредоточенная.

Солнце едва взошло и осветило улицы Эллина, когда дверь белокаменного особняка отворилась. На пороге появилась хрупкая джелийка, в темно-коричневом дорожном платье, с плащом накинутом на плечи приколотым спереди серебряной брошью. Следом за ней появился высокий подтянутый джелиец. Бледную кожу его лица уже избороздило множество морщин, но вид его по-прежнему излучал силу и уверенность.

Эверстен догнал Хайнерни и пошел впереди. Та, едва поспевала за широким шагом телохранителя.

– Может, уже скажешь, куда мы пошли в такую рань?
– Недовольно спросила джелийка, когда они вышли за калитку.

– Увидите, лин Хайнерни.
– Лаконично ответил Эверстен.

– Я приказываю ответить на мой вопрос!
– Хайнерни остановилась и для убедительности притопнула ногой.
– Иначе я никуда не пойду.

Эверстен тоже остановился, внимательно поглядел на воинственный вид подопечной и снизошел до объяснения:

– За оружием.

– За оружием?!

Формально, он не являлся слугой Хайнерни. Приказывать ему мог лишь господин, которому он служит, Хранитель Нейтральных земель, магистры Круга защиты и, конечно, Лесной король. Приказы остальных личные телохранители могли игнорировать, будь то родственники господина или даже аристократы Джелы. Круг Защиты - орден телохранителей, специально ввел такое правило, после того, как несколько нанимателей погибли по вине дурацких приказов родни охраняемого объекта.

И без того большие серо-голубые глаза джелийки стали похожи на две монетки.

– Советую не останавливаться, лин Хайнерни. Нам нужно вернуться до начала занятий.
– Напомнил Эверстен.

– Но ведь ты устанавливаешь время.
– Недоуменно заметила джелийка.
– Можно немного опоздать. Ничего страшного не случится.

– Нет. Порядок должен быть во всем. И в первую очередь, в голове, лин.

Эверстен развернулся и продолжил путь по джелийскому кварталу. Хайнерни ничего не оставалось, кроме как последовать за ним.