Эстерою некогда было отвлекаться на разворачивающиеся под пологом походной церкви чары. С невероятной скоростью он и его четыре помощника обходили по периметру сгрудившуюся в центре шатра толпу, оставляя за собой кольцо безжизненных тел. По непонятной причине заклинание, призванное блокировать все виды магии, кроме Жизни, не оказало на чужаков никакого эффекта. Жестокое по своей сути "смерть-за-смерть" на пришельцев также не подействовало; "святая земля" (хотя, какая еще "святая земля" - они же читали его здесь еще с вечера, так что эффект просто не мог испариться за ночь), призванная отпугнуть все виды нечисти, также оказалось бессильно. Когда люди, наконец, наколдовали свет, чтобы разглядеть пришельцев, в живых их оставалось менее тридцати. Яркий свет залил пространство, сверху доносился призрачный звон Святых Колоколов. Пятеро воинов казались в этом неестественном свете темнее самой ночи. Было очевидно теперь, что используют они абсолютно немагические клинки, их резкие, едва уловимые глазом движения, а также полная невозможность засечь их в сфере жизни наводили на нехорошие размышления... Но как, КАК им удается передвигаться по святой земле, безнаказанно прикасаться к святым людям, как ТАКИЕ могут незаметно находиться возле священников?.. Слишком много вопросов, ответить на которые вскоре будет некому. "Невозможно", - твердит упрямый разум, продолжая выуживать из памяти все новые сильнейшие заклинания-молитвы. Свет стал слабеть, посреди огромного шатра осталось лишь девять священников. восемь... семь... пять...

Эстерой замер перед последним - по виду епископом, - их глаза на миг встретились.

"Дьявол!
– человек отшатнулся, неистово крестясь зажатым в руке серебряным знаком.
– Исчадие ада! Прочь, прочь отсюда, прочь от меня!"

Эстерой передал окровавленный кинжал своему помощнику, стоявшему позади него, и сделал шаг вперед. Человек попятился. В одно мгновенье Эстерой оказался рядом с ним, схватил за горло и поморщился - святой знак на широкой серебряной цепочке, закрепленный на воротнике, неприятно жег руку. Превозмогая растущее отвращение, Эстерой приблизил свое лицо к бледному от ужаса человеку и прошептал:

– Плевать... я хотел... на ваши чары...

Легкое движение запястья, хруст, и епископ безжизненно оседает на землю. Отдернув руку, Эстерой с раздражением стряхнул прилипший к перчатке значок ("Грр! Цепочка порвалась, какая мерзость!") и направился к выходу.

Ожидать, что бойня в одной из главных палаток останется незамеченной, было бы странно. И действительно, постепенно вокруг собирались еще толком не проснувшиеся, но зато при оружии, воины. Что ж, пока им повезло. Пять всадников ринулись прочь, словно и не заметив всех слабых попыток их остановить. Лагерь воинов Жизни лениво стряхивал остатки сна. В тылы были посланы гонцы сообщить о происшествии и просить перевести вперед часть уцелевших священников, к передовым отрядам понеслись приказы и указания по ходу намечающегося сражения...

Эстерой успел вернуться к лагерю Оурского задолго до того, как войско противника было готово к наступлению. Оценив ход подготовки, он направил коня к герцогу. Животное легко протанцевало мелкой рысью среди солдат, будто не скакало только что, соревнуясь в скорости с ветром.

– Убедились?
– легкая насмешка. Оурский одернул заволновавшегося коня, и тот встал под всадником на удивление смирно, позволив Эстерою подъехать почти вплотную и встать рядом.

– Нам нужно время... Хм. Адриан, - предводитель Соколов подошел ближе, - нам нужен туман. Густой, насколько возможно.

– Сейчас? Надолго?

– Да. Пару часов, я думаю. А вы, лорд, ждите. Ждите и не суйтесь вперед. Чем дольше вы сможете держать их на расстоянии, тем будет лучше, - Эстерой снова тронул коня, направляясь обратно в ущелье. Оурский проводил его тяжелым взглядом. Как он себе представляет держать легион парой отрядов лучников? И куда он там снова поскакал?

Люди молча седлали коней. Небо из густо-синего превратилось в иссиня-серое, и этого было достаточно, чтобы остановившееся на ночевку посреди поля войско поднялось и двинулось в путь. Все-таки осень, помимо холода, давала длинную ночь, щедро позволяя отдохнуть после долгой скачки. А с холодом мрачные на вид маги искусно справились, растянув над собравшимися воинами мягкий и теплый туман.

К лагерю подскакал всадник и, немного покружив, направился к Каире - они с Тако присоединились к войску ночью и сейчас слушали Анну, перечисляющую имеющиеся силы. Доложив обстановку в ущелье, всадник замер, ожидая указаний, а Каире крепко задумалась. В принципе, если гнать коней изо всех сил, армия может подойти к ущелью за каких-то пару часов. Но какие из них будут воины, на загнанных лошадях? С другой стороны, сейчас дорога каждая минута, и хоронить воинов герцога, а с ними и Соколов, очень не хотелось. Плохо, но придется действовать по обстоятельствам. "Разделимся", - Каире кивнула Тако и Анне, и они направили коней вглубь лагеря.

– Что сейчас происходит в ущелье?
– Каире повернулась к гонцу. Всадник опустил лицо, ловя ощущения Эстероя.

– Уничтожено почти две сотни священников, но армия уже поднята по тревоге и готовится к нападению. Стрелки Оурского заняли террасы по правому склону ущелья, слева - отвесная стена, внизу стоят четыре сотни пехоты. Гончие и Соколы за ними.

Девушка кивала, рисуя в уме расположение отрядов. Войско пришло в движение, Анна махнула рукой:

– Мы готовы, - и маги, до этого скромно державшиеся позади воинов с Гряды, погнали коней к ущелью. Во главе скакали Анна, Каире и продолжавший доклад гонец.

– Как и ожидалось, в ущелье собирается туман. Противник двинулся, впереди должны быть разведывательные группы. Лорд идет им навстречу.

Медленно вдыхая сырой воздух, Эстерой уходил все дальше в молочно-белое пространство. Чуть позади, невидимые в густом тумане неслышно двигались его спутники. Впереди - Эстерой скорее почувствовал, чем увидел - появился первый отряд. Благословение Пресветлого на них что ли? Магия Жизни ощущалась непривычно и чужеродно в этих краях. Да, давненько дорога не сталкивала его со служителями Жизни, отвык. Повинуясь одним им известному сигналу, пятерка всадников свернула в сторону, пропуская отряд - этим они займутся на обратном пути.