– Ты не знаешь, где Дэрил? – спрашиваю её я, надеясь получить экстрасенсорный прогноз.

Она лишь кивнула в сторону леса, отражая вполне очевидный факт.

– Он хочет меня видеть, - не знаю, зачем я это сказала, будто оправдывалась перед кем-то. – Надеюсь, он не хочет меня убить, - а вот эта фраза была совсем ни к чему, под чьим контролем находится мой язык?

– Он хочет поговорить, только и всего, - пожала плечами женщина-одуванчик.

– Чтобы спросить меня «зачем»? – хмыкнула я.

– Думаешь, он не понимает?

Я вышла за пределы тюрьмы, переваривая слова Норы. Вот опять. С ней, ровно как и в обществе Кэрол я чувствую себя кем-то несовершенным, кем-то не сумевшим поднять себя и оставшимся ребенком, которому необходимо подтереть нос. Я не хочу, чтобы меня учили, но всё равно задаю вопросы. Замкнутый круг.

Охотник особо не скрывает себя: следы чёткие, путь прямой, пара убитых ходячих по ходу дороги. У небольшого ручейка я вижу его со спины – сидящего у дерева и что-то вертящего в руках. Подхожу обычным шагом, чтобы он мог меня услышать, сажусь на землю рядом, сложив ноги по-турецки.

– Ты кое-что забыл, - пробормотала я, положив нож рядом с ним.

Спустя несколько секунд, Диксон потягивает мне бурый мелкий цветок:

– Похож немного на тебя, - произносит он.

– Ну спасибо, - я брезгливо принимаю цветок, осторожно держа его – белладонна, ядовитый цветочек.

– Не забывай, что это лекарственное растение.

– И что в нём общего со мной? Мой химический состав, способный спасти мир?

– Нет, - протянул Дэрил. – Это тут не причём. Тобой можно как вылечиться, так и отравиться.

– Как мы заговорили, - пробурчала я.

Во мне не лепетала вежливость, я скорее, ожидала какого-то нападения, обвинения в сломанной жизни и тому подобное. Я не ожидала примирений. Но с каждой секундой, что мне доводилось сидеть рядом с Дэрилом, напряжение во мне постепенно угасало, на смену ему приходило какое-то успокоение и смирение. Возможно, прощение я обрету именно здесь.

– У меня для тебя тоже кое-что есть, - спустя с десяток минут тишины, сказала я.

Я вынула из кармана модифицированную мальчишкой свечу – корявый человечек и выскобленное «Мартин Диксон».

– Возможно, он сам творец всего, что произошло, - пробормотала я, вспоминая слова Рика. – Но он всегда хотел быть похожим на тебя. Он хотел быть героем, - я задержала взгляд на мужчине, одобрительно кивнув ему.

– Я подал ему неправильный пример? – спросил он у меня, явно готовясь к потоку обвинений.

– Скорее, я, - вздохнув, произнесла я. – А может…тут и нет виноватых. Вирус виноват.

На несколько секунд голоса ушли в тишину, остались только редкие чириканья птичек фоном и дуновения ветра. Охотник не начинал разговор заново, лишь вертел в руках свечку, не отрывая от неё глаз. Я не думала, что он держал на меня зло, но очевидно весь его вид выдерживал скорбь. Горькую скорбь, проедающую его душу…и мою тоже. Он потерял двоих…должно быть, ему сейчас тяжелее.

– Ты ведь пожертвовал собой, верно? – спросила я.

Дэрил резко повернул голову в мою сторону, вопросительно уставившись.

– На последней вылазке. Когда Рик разозлился на тебя. Ты ведь пустился в пекло, верно? Спасал группу? – уточнила я.

– Наверное, - Дэрил пожал плечами, в его голосе звучала неопределённость, подкрепляющая в нём отсутствие самообожания, он не причислял себя к лику святых и к лику героев, кажется, да, действительно он помог, а, по его мнению, это был не подвиг, а нечто само собой разумеющееся.

– Я…горжусь тобой, - я боялась, что он заметит мою, пусть и грустную, но улыбку, потому что она может нарушить его представления о скорби, но стоило ему коснуться взглядом моих губ, как я заметила в его глазах появившуюся лёгкость и особенное свечение. – Правда, я вспомнила себя сразу…Я убила Губернатора и сделала из этого события достояние империи. Будто все мне теперь что-то должны. А ты, кажется, совершил подвиг, подставив задницу под удар, и не признаёшься в этом. Ты был прав…я всё ещё циничная сучка с Аляски. Всё что угодно…но не для группы, а для себя… - объясняла я, не без отвращения в голосе.

Да, я не очень любила себя. Ни такой, какой была раньше, ни тем более, такой, какой стала сейчас. И объяснить свои действия порой было очень трудно. Я не бралась что-то поменять в себе, разумеется, я просто ныла и выставляла Дэрилу свою несостоятельность напоказ, как будто бы прося жалости. А мне просто хотелось быть честной с ним.

– Все мы научились выживать…просто разными способами, - вновь пожав плечами, протянул мужчина.

Оправдывает меня? Я бездумно закивала, словно болванчик, соглашаясь, глаза залипли, пялясь на струи ручейка.