Что уже довольно привычно и обыденно – охотник ответил молчанием, из которого я ничего не смогла изъять. Мы вошли сначала в наш блок, но, впрочем, нас никто не встречал, возможно, никто и не ожидал, что вылазка закончится так рано. Диксон искал что-то взглядом, наверняка кровно родственного персонажа, мне осталось только последовать его примеру и приняться искать Мартина. Отца в блоке не было видно – он старался брать любую работу, которая подвернётся, чем довольно контрастно отличался от меня в первые месяцы жизни в группе. В блоке жизнь текла довольно медленно и вполне уловимо, заставляла улыбнуться от своей невинности.

Я секундно отвлеклась, разглядывая движения рук Норы, которая зашивала собственную блузку, слегка дрожащие пальцы Мэгги, помешивающие кофе в кружке…Именно поэтому я затормозила, увлекшись какой-то приятной обыденностью и теплотой. Теплотой, в которой мне особо места-то и нет. Наверное, это была белая зависть…

Я успела упустить Диксона, который уже раскладывал содержимое ящика. Вдруг я услышала крик. Крик, который резко смолк вместе с непонятным по происхождению звуком удара: глухим и коротким. Этот крик принадлежал Мэрлу Диксону – не то яростный, не то потерянный в панике и боязни. Я резко выронила ящик, в тот момент почти не контролируя свои руки. Мгновенно схватив в руку пистолет, я кинулась наверх с такой скоростью, что моё тело слегка заносило. Я спиной чувствовала, как Дэрил тоже подорвался, бросив всё на свете, он бежал за мной, дыша мне в спину. Я понимала – что-то произошло…

Взбежав на верхний этаж, я резко притормозила у камеры старшего Диксона, вслед за мной остановился и Дэрил, выглядывая из-за моего плеча. Всё длилось секунды…То, что я увидела, не могу переварить до сих пор, и свои действия…они были слишком неуправляемы, спонтанны, но они действительно были…настоящими.

Мэрл стоял у нар, упираясь в край кровати внутренней стороной колена, уже готовясь упасть на матрац. У тумбочки напротив неестественно подкосив ноги на полу сидел, оперевшись спиной о её край, мой милый мальчик…угол тумбочки был окрашен кровью, глаза мальчишки были распахнуты…и уже не закрывались, в них догорал последний жизненный огонёк. Футболка Мэрла с левого бока тоже была в крови, и видимо, в его собственной.

Он вытаращил глаза в испуге и в осознании того, что он натворил. Он начал медленно поворачивать голову в мою сторону, я чувствовала нутром, что его сердце колотится так, что готово выпрыгнуть из груди – таков был его испуг.

Мой пистолет наготове. Я вскидываю руку и слышу очень громкий вопль, раздавшийся у моего уха. Меня резко дергают за рукав, унося куда-то назад очень сильным движением, сносящим меня с твёрдой стойки, но…пуля уже пущена. И даже не одна. Мой палец продолжает резко и с чёткой периодичностью жать на курок, выпуская наружу всю обойму.

Под громкие раскаты выстрелов Мэрл Диксон падает на нижнюю полку нар. Пуля в его голове, две пули в груди, а остальные ранили лишь стены. Его глаза раскрыты, так же расслабленно они были устремлены прямо в лицо смерти, ровно, как и у Мартина…

Я падаю на пол под воздействием силы Дэрила, чуть прокатываясь назад, встретив спиной ограждение. Он падает на колени, держась за плитку на полу ладонями, словно об опору, он опускает голову, что-то крича. Я больше ничего не вижу, потому что мой взгляд затуманен постоянно нахлынывающими слезами. Его больше нет. Мартина больше нет.

В мгновение сюда сбежались все, кто слышал эти шесть быстрых выстрелов. Люди облепили камеру как мухи плошечку с вареньем, оставив нас с Дэрилом среди длинных ног, без возможности ещё раз взглянуть на это. Мы видели лишь друг друга…лишь безумные лица друг друга, выпученные глаза, проступавшие вены и всепоглощающее бессилие…Они оба мертвы.

Мартин пытался убить Мэрла, о чём гласил завалявшийся под нарами окровавленный нож. Но реднек оказался сильнее шестилетнего пацанёнка. Он откинул его, казалось бы, несильно, но тот прилетел макушкой в угол тумбочки, получив слишком тяжёлую травму.

Осознавал ли Мэрл, что совершил? Определённо. Осознавала ли я, что запустила в его тело три смертельных пули? Не до конца. Но это чётко понимал Дэрил. Он смотрел на меня и с болью, и с ненавистью. Он всё понимал…знал же, что я не смогу поступить иначе. Да и какая разница теперь? Одним убитым мной человеком больше, одним меньше…неужели теперь это имеет смысл?

Беспощадно расталкивая людей грубыми движениями, я пробралась в камеру. Марти всё так же сидел у тумбочки. А действительно…куда он может теперь уйти? Не жалея колени, совсем не думая о них, я упала на пол, протаранив ими бетонные плиты. Мальчик был в моих руках. Ещё теплый…ещё подвижный. Я закрываю ему глаза. Руки дрожат, как при сильной лихорадке, ходят ходуном, глаза дрожат, зубы противно скрипят…я прижимаю его к себе, смотря пустым безумным взглядом на тело Мэрла.

Подползая к брату, Дэрил становится локально ближе и ко мне. Он опускает взгляд на мальчишку в моих руках, в его глазах потухает всё, что осталось. Я видела это. Его подбородок дрожит, глаза на мокром месте, руки так же ходят ходуном. Может, он готов взорваться, но он с остолбенением во всех частях тела лишь садится у тела брата и смотрит мне в глаза. Они не устроит истерику при всех, он дождётся, пока останется один.

Мы смотрим друг на друга в течение нескольких минут, осознавая насколько значительно смысл каждого из нас утратился в эту минуту, насколько пусто стало внутри…