empty-line/>

Пока я выдыхаю, женщина разворачивается и плашмя ударяет по правой кисти. Боль обжигает и вспыхнувший акинак чуть не вылетает из ладони.

Успеваю перехватить его левой рукой.

Вытаскивает флакон-пробирку - точь-в-точь как мой!
– и швыряет под ноги. Стекло со звоном разбивается вдребезги, в унисон звону скрещиваемого металла.

Что бы это значило? Хочет напустить хворь? Воздействовать на мою регенерацию? Отвлечь? Даже не смешно, учитывая, что она - это я.

Снова финт, а затем двойник рубит от левого бедра, надеясь располовинить меня на раз. Ей явно не терпится закончить. Мне тоже. Бить саму себя не очень-то и приятно.

Разжимаю ладонь, меч с грохотом летит на пол. Враг запоздало понимает, что что-то не так, но инерция уже несет тело вперед.

Со всей силы бью ладонью по правому предплечью. И - сразу же - локтем в лицо.

Близнеца отшатывает назад, она в растерянности, но я тут как тут - ныряю за спину. И - изо всех оставшихся сил - рубящим движением под затылок.

Противник падает, подхватываю её же меч и вонзаю в мягкий, податливый живот, стараясь не смотреть на лицо. Выдергиваю - и в грудь, еще и еще.

Женщина кричит, потом хрипит и умолкает навсегда. Я падаю на колени рядом и отворачиваюсь, отползая как можно дальше от этого жуткого зрелища - окровавленной себя.

Ищу, как в тумане, шаря по полу, акинак. Натыкаюсь на рукоять и в облегчении вцепляюсь в этот островок реальности всеми пальцами.

Вздрагиваю, и валюсь от усталости на белоснежный, покрытый лужами крови, пол. Короткая схватка высосала остатки сил.

Тихий голос настойчиво зудит над ухом, мешая провалиться в тишину и покой. Отмахиваюсь от него, но неизвестный не отстает. Наконец понимаю, кто это, и выныриваю из полумрака подсознания.

Брань довольно улыбается.

– Слава всем знакомым богам.

Я сажусь на пол и в одурении смотрю на него. Все вокруг белым-бело - ни крови, ни трупов, ни мечей. Крохотная игрушка превращенного акинака зажата в ладони всадника.

Смеюсь, все громче и громче, и вот уже изнемогаю от нервного хохота.

Он недоуменно смотрит на меня.

– С тобой все в порядке?

Киваю и неожиданно для себя утыкаюсь в его плечо и обрываю смех. Хочется плакать, но я сдерживаюсь, и просто обнимаю Брань обеими руками.

Он, посерьезнев, осторожно прикасается к моим волосам, прижимает к себе, и гладит по голове, словно нашкодившую девочку.

Молчим некоторое время.

– Что дальше?
– голос осип, то ли от смеха, то ли от нахлынувших эмоций, его невозможно узнать. Мда, совсем что-то я расклеилась. Но даже этот внутренний укор не может сейчас меня сдвинуть с места. Блаженствую в ожидании ответа.

– Дальше?
– всадник вздыхает.
– Дальше - Девятый круг.

– Последний?
– зачем-то уточняю.

– Да. А за ним - хрустальные Врата Светлой стороны.

– И что нас там ждет?
– вяло усмехаюсь.
– Десяток гекатонхейров? Асмодей со своими легионами? Сам Самаэль?

Брань, подумав, абсолютно честно отвечает:

– Ничего.

Ворвавшись домой, Никита первым делом бросился к шторам. Задернув их наглухо, так, чтобы ни один лучик света уличных фонарей не проникал внутрь, он немного успокоился. Сходил в ванную, помыл руки. Переоделся в более привычные штаны и домашний теплый свитер, походя поставив на плиту чайник.

Его знобило. Пережитое никак не шло из головы. Отрезанная нога вставала перед глазами так четко, что казалось, стоит повернуться, и он наткнется на нее.