Ничего не было понятно, но Гарон предпочел бы отдать Эндала, чем своего собственного сына. Уже думая, как искать первенца короля, Гарон покивал.

– Arakunrin, pasе pe ki a fi wоn si ibi kanna lati ibi ti a ti mu won. Lesekese. O ko le se iyemeji.

Вильгельм не перевел, лишь сказал:

– Нас возвращают обратно.

Малборн III

После той выходки, которую Мал позволил себе, прошло два дня. Он не высовывался из дома и не подавал признаком жизни, когда кто-то долбился ему в двери. Но вечно прятаться не возможно. И если он действительно хочет достигнуть той облачной цели, которая крепко укрепилась в его голове, то пора выйти.

Выйти не только из дома, но и из тени Каггара. Из тени Мудаша. Из тени любого орка, который презирает его, не считает равным, хочет убить или отнять у него свободу. Малборн, разговаривая эти дня со слугой, начал многое вспоминать из религии эльфов. Все то, что со временем забылось и сменилось, вновь приобрело для него значимость.

Это были лишь легенды. Но, если так подумать, его жизнь через много лет тоже может стать легендой. Книги твердили, что орки произошли от эльфов. В то время, как эльф, который использовали магию крови, Бог мудрости - Угвей - превратил в кровавых эльфов, магов-преступников ссылали на Крисрид.

Это был остров плохих. Остров боли, страха, ярости. Когда Мал очнулся на берегу, то он почувствовал то волнение, которое окружало его. На острове все было пропитано гневом.

Кто-то считал, что на острове жили великаны. Никто никогда не видел их, считали, что они живут там - в высоких горах и густых лесах. И эти теоретики полагали, что от связи эльфа и великана начали рождаться дети с болотной кожей, клыками и размерами куда больше обычных эльфов и меньше, чем великаны. Детеныш за детенышем... Они росли, развивались. Размножались.

И появился новый народ. Их боялись, они держали в страхе побережья Саммердора и острова близ него. Они мстили за своих предков, желали вернуть свое имя и территории. Но их не принимали, их боялись. И их ярость только крепла.

Другие книги рассказывали, что за злость Боги сделали эльфов такими. Те эльфы, кто желал искоренить людей не только с лица пространства, но и избавиться о любом воспоминании, о любой мысли о них, считались не достойными. Боги прокляли их за злость, не допустимую для эльфов.

Две версии - выбирай, какую хочешь.

Но суть их одна - злость в сердцах эльфов.

И Мал, осознав это, хотел донести эту мысль и до других орков. Доказать им, что эти земли когда-то были и их. Что если они покажут свою силу, свои намерения эльфам, то их примут. Но Каггар не думал об этом. Его домом был тот остров. Он хотел лишь сделать Крисрид богатым, разграбляя деревушки. И разве из этого что-то вышло? Нет. Столько лет до появления Малборна, и столько после. Все одно и то же.

Малборн славился безрассудством, да, этого он никогда не скрывал и даже выставлял эту черту так, будто бы она его главное достоинство. Но сейчас эльф время от времени проверял, висит ли топор на его поясе. И все прокручивал в голове исход битвы.

Вариант со своим проигрышем он даже и рассматривать не хотел. Мало того, что он был уверен в своих силах, но и какой смысл думать о том, что случится после того, как ему отсекут голову? Если он и проиграет, то Крисрид будет обречен на гибель. А если не весь остров, то клан Каггара точно. Вдруг другие орки разумнее и, почуяв опасность, успеют покинуть земли острова.

Если он победит, то, несмотря на правила и обычаи, кто-то из орды, а особенно приближенных вождя, захотят убить молодого эльфа. Тот же Хураг, который с самого появления не возлюбил Малборна. Или Мудаш захочет отомстить за гибель отца. Они могли наплевать на законы, если чувство мести пересилит.

И он не знал, примет ли его орда. Он не орк, многие до сих пор не считают его равным, а тут он воссядет на трон клана, и будет отдавать им приказы. Мал не думал, что орки поймут его благие намерения.

Он боялся той ответственности, что ляжет на его эльфские плечи, но уже строго для себя решил. Вызов будет брошен.

Эльф остановился около входа в башню. Хоть башней это было назвать сложно: трехэтажное сооружение, сложенное из камня. Но благодаря силе и выносливости орков, которые за месяц построили чуть ли не все поселение, и так добросовестно, что не было страшно подниматься по ступеням «башни».

Зал, в котором собирались орки, был на первом этаже сразу за длинным коридором. Длинные тряпки, служившие «дверью» в коридор, хлопали на ветру. Малборн проскочил внутрь, подгоняемый ветром в спину. Он не хотел заходить, но как будто что-то напористо гнало его вперед. Сглотнув, Мал вытер лицо сухой частью своей куртки, и зашагал вперед. Стараясь выглядеть спокойным, с самоуверенной как всегда улыбкой, он миновал поворот коридора и оказался в зале.