– Спасет, – согласилась бабушка.

Вдруг я услышала крики Джозефа и Хьюи, слов я разобрать не могла. Через секунду пронзительно закричали Пэдди и Джеймси:

– Папа, папа, папа!

Майкл бросился к ним.

Голоса мальчиков звучали испуганно. Я видела, как Майкл добежал до них и упал наземь. Что он делает?

И откуда появился этот ужасный запах? Как будто неподалеку что-то издохло. Казалось, этот смрад поднимается от самой земли.

Когда мы с мамой, папой и бабушкой подошли к грядкам, ко мне подбежал Пэдди и протянул мне навстречу руки, вымазанные в какой-то черной жиже.

– Наша pratties, мама, – сказал он. – Она пропала.

Майкл, Джозеф и Хьюи рылись в земле.

– Мама, подержи Бриджет, – сказала я и, отдав ребенка, присела рядом с Майклом. – А картошка где? – спросила я. – Куда она вся подевалась?

Он вытащил большой комок, зловонный и липкий, и протянул его мне:

– Вот. Вот она.

Он выбросил гниль, вытер руки о траву и продолжил копать.

Стебли всех растений, еще вчера зеленые, сегодня стали черными и испорченными, а под землей вместо клубней была лишь слизь.

– Этого не может быть! – воскликнула я. – Как она могла погибнуть за одну ночь?

– Майкл, я нашел одну хорошую, – окликнул его Джозеф. – И еще одну, и еще – здесь всего пять крепких картофелин.

– А тут целая грядка уцелевшей! – крикнул отец. – Посмотрите, зеленый островок среди сплошной черноты.

Майкл встал.

– Копайте картошку из-под зеленых кустов – и быстрее, быстрее! Пока это, чем бы оно ни было, не распространилось и на них. Поторапливайтесь! Быстрее!

Пэдди побежал к Майклу.

Мама присела рядом со мной, а бабушка отнесла Бриджет в сторону. Подошел Джеймси и встал у моего плеча.

– Мама, мама.

– Я не могу, Джеймси. Я копаю. Помогай мне.

– Послушай, послушай!

– Что?

Теперь и я услышала это – странные звуки, эхом разносившиеся над долиной…

– Причитания, как по покойнику, – сказала бабушка.

Теперь завывание слышалось со всех склонов от соседей: их картошка тоже умерла – или умирала.

Этот звук остановил нас, мы замерли, стоя на коленях в грязи и слякоти.

Первым очнулся Майкл.

– Копать! Копать! Копать! – крикнул он и направился к грядкам наверху.

Я переползла к следующему зеленому пятачку, сунула руку в дурнопахнущую жижу и нащупала там твердый комок – хорошая картофелина. Однако, когда я схватила ее, она распалась и просочилась сквозь мои пальцы.

– Мы должны копать быстрее! – крикнул Майкл. – Вытаскивайте наружу любую целую картошку! Несите все это к ручью и смывайте слизь.

– Майкл! – Это был Джозеф. – Сюда, наверх! Тут она вся крепкая!

– Выкапывай ее! Выкапывай! – откликнулся Майкл.

Бабушка увела Бриджет и Джеймси. Пошел сильный дождь. Грядки затопили реки зловонной грязи. Мы промокли до нитки, но копали и копали, задыхаясь от тошнотворного смрада.

Остановились, лишь когда солнце полностью зашло.

Мы перенесли всю картошку к ручью возле нашего дома, вымыли ее, вытерли насухо своей одеждой и уложили в яму закрома. Все, что нам удалось спасти, едва закрывало его пол.

Шатаясь от усталости, мы собрались в нашем доме.

Бабушка сварила немного молодой картошки, выкопанной в прошлом месяце.

Майкл заглянул в котел.

– Крепкая! Эта была совершенно здоровой! И все поля еще вчера были здоровы… Как такое могло случиться? Что это за болезнь, которая ударила так быстро? Как картофель мог сгнить всего за одну ночь?

– Мы должны поесть и поспать, – сказала бабушка. – Возьмите все по одной картошке.

Обычно Майкл съедал десяток.

Мы поели. Я уложила маму, отца, бабушку и детей на тюфяк с соломой, а остальные устроились прямо на полу. Сама я легла рядом с Майклом.

– Грядки за длинным полем могли уцелеть, – сказал он.

Не уцелели. Мы непрерывно копали два дня, а яма не была заполнена и наполовину. Эту болезнь пережили только самые верхние грядки – те, которые Майкл и Патрик выкопали первыми.

Этого было недостаточно. Совсем недостаточно.

Следующую ночь мы не спали, сидели все вместе. Моя семья снова осталась в Нокнукурухе, где к нам присоединились Оуэн и Кати Маллой с детьми. Половина их картошки тоже пропала.

Мы почти обо всем поговорили, ночь подходила к концу, дети спали. Оуэн и Майкл стояли, прислонившись к стене, мама с бабушкой сидели на табуретах с плетеными сиденьями. Все остальные расположились на полу. Я держала на руках спящую Бриджет, а Кати укачивала своего маленького Джеймса, родившегося всего два месяца назад. Отец нервно расхаживал по комнате.