– Хватит... меня... спасать...
– тихо проговорила я, тяжело дыша.

– У тебя шок, - констатировал он, слегка отстранившись и заглянув мне в глаза.

– Удивительно, - фыркнула, чувствуя, что мои глаза сейчас, вероятно, размером с теннисный мяч. А от того быстро-быстро заморгала.

– В следующий раз смотри на дорогу, - в его голосе скользнуло раздражение, отчего я внимательно глянула на него. Но нет, его лицо было абсолютно спокойным. Все, как всегда. Ноль эмоций.

– В следующий раз не спасай, - выдохнула, и попробовала вырваться, но куда там мне. Его руки на моей спине сжались лишь крепче.
– Пусти.

– Вероника, - вот теперь я отчетливо и увидела, и услышала злость.
– Не веди себя как глупая девчонка. Как ты верно сегодня подметила, тебе уже двадцать один год. И еще одна подобная фраза или подобный поступок...
– он замолчал, плотно сжав губы. А я разозлилась. Наконец-то разозлилась, надо заметить.

– И что?! Что ты сделаешь, Игнат? Что может быть хуже того, что ты уже со мной сделал?! Чем ты будешь мне угрожать?

– Ты считаешь, что я сделал с тобой самое плохое, что могло с тобой произойти?
– его глаза сузились, а руки сжались еще сильнее. На окружающих людей мы не обращали никакого внимания. Сейчас существовали только мы.

– А что, разве нет?!
– я тоже сузила глаза, непроизвольно копируя его выражение лица.

– Нет, - отрезал Игнат.
– Тебе рассказать, что с тобой может произойти? Я расскажу. Тебя могут изнасиловать. Тебя могут убить. Я тебя могу взять силой. У тебя могут погибнуть родители. У тебя могу погибнуть я.

Он говорил, а во мне с каждым словом поднималось все большее раздражение. Хотя в то же время меня начинало мутить от предположительных картин, которые любезно подсовывало мое воображение.

– А что с тобой сделал я?
– одна его рука переместилась на мой подбородок, сжав его, пожалуй, слишком крепко, заставляя неотрывно смотреть на него, что я и так делала.
– Я не дал тебе выбора? Я все решил за нас двоих? Я переступил ту черту, что так старательно вывело для нас общество? Но ты меня ненавидишь именно за это, а не за то, что я с тобой сделал. Ты не можешь смириться с такими отношениями. Ты не хочешь с ними мириться. Потому что я тебя обидел, и ты не хочешь прощать мне эту обиду. Но признайся хотя бы самой себе, что тебя тянет ко мне не как к брату. И я всего лишь сделал тот шаг, который никогда бы не сделала ты. И за это ты меня ненавидишь.

И только я попыталась вырвать руку и замахнуться, как он перехватил её за запястье, сжав сильнее, чем стоило бы.

– Ты обо мне ничего не знаешь. Ни обо мне, ни о моих чувствах, - сквозь зубы процедила я. В его слова я не хотела верить. Не хотела им придавать особого значения. Не хотела в них вдумываться.

Потому что боялась... Боялась, что они могут оказаться правдивыми.

– Я знаю больше, чем ты думаешь, - резко бросил Игнат, и отпустил меня. И пошел на вновь загоревшийся зеленый свет светофора.

Я лишь бросила на него раздраженный взгляд. Но все же последовала за ним, потирая запястье. Надеюсь, следов не останется.

– А знаешь, что самое смешное?
– неожиданно спросил брат, когда мы уже шли по роще.
– То, что я у тебя был единственным мужчиной.

От его слов я тут же разозлилась еще больше.

...И покраснела.

Но сказать не успела ровным счетом ничего, потому что он резко развернулся ко мне лицом и метнул в меня такой ледяной взгляд, что я даже отступила на шаг, и забыла все, что крутилось на языке. От этого взгляда стало тошно.

– Потому что за два года ты не смогла завести нормальных отношений. Потому что я единственный человек, которому ты действительно доверяешь. Но ты упрямая и гордая, а потому ни за что в этом себе не признаешься. А знаешь что?
– он подступил ближе, в то время как я вновь сделала шаг назад.
– Эти два года я изводил себя мыслями о том, что ты могла себе кого-то найти. Что ты могла спать с кем-то еще. Меня не утешали даже слова родителей, что у тебя никого нет. Ведь даже если бы у тебя кто-то появился, ты бы ни за что им об этом не сказала. И, что самое противное, я надеялся, что двух лет хватит, чтобы убить это наваждение. Но оно никуда не ушло. И два чертовых года я сходил с ума, не зная, не имея возможности узнать, что происходит с тобой. И вернулся из-за тебя, - вот тут-то я и увидела, наверное, впервые в жизни, боль в его глазах.
– Чтобы хоть немного побыть с тобой. Чтобы проводить с тобой время, - он на мгновение прикрыл глаза. А когда открыл, в них вновь было одно сплошное, такое тошное, спокойствие.
– Я скоро вновь уеду, Вероника, - после чего отвернулся и пошел дальше. А я так и осталась стоять на том месте, где и стояла.

Сказать, что я была в замешательстве, это ничего не сказать. Меня просто разрывало от эмоций и роя мыслей, из которых я не могла выделить ровным счетом ничего.

Я смотрела на его удаляющуюся фигуру и понимала, что у меня сжимается сердце от понимания, что он вновь скоро уедет. От радости?..

– Девушка, с Вами все в порядке?
– я вздрогнула от неожиданного голоса сбоку. Повернувшись, я обнаружила перед собой парня со светлыми волосами и светлыми, голубыми, глазами, что первое было мною отмечено. А уже после заметила лучезарную улыбку, от которой меня передернуло.