На самом деле мистеру Грину ничуть не почудилось: его сын, и правда, говорил кое-с-кем. Просто Генри быстро умолк в ту же секунду, как только заслышал за дверью шаркающие шаги отца. И вот, когда опасность миновала, парень вновь обратился к своему собеседнику, которым было плотоядное растение венера-мухоловка, отличавшееся от своего обычного вида тем, что было гораздо крупнее и с множеством острых зубок.

– Кажется, уходит, – произнёс парень, слыша шаги удаляющегося дальше по коридору отца. – Он-то и хочет отправить меня в этот… Селтфосс! Да и мать тоже… Они оба! Ба-а! Подумать только – университет для злодеев. Да они чокнулись!

Хоть Генри начал вновь сотрясать воздух, растение никак на это не реагировало. Как всегда, оно безмолвно стояло в горшке на подоконнике со слегка приоткрытой пастью-ловушкой. Но парень искренне верил, что оно его слушает, а потому продолжал говорить дальше.

– Венера, – ласково произнёс Генри, – сколько всё это будет продолжаться? Неужели они не понимают, что мне никогда не стать злодеем просто потому, что я этого не хочу. Я не желаю быть на стороне зла.

Растение слегка покачнулось на стебле, но парень расценил это как согласие.

– Ну, хоть ты меня понимаешь, – выдохнул он. Генри присел на подоконник и уставил взгляд вдаль – на Лэйкхилл, который из-за дождя виделся ему в виде размытого жёлто-оранжевого пятна уличных фонарей и окон домов. – Порой мне жаль, что ты всего лишь растение, Венера, и не можешь мне ответить. Но я верю, ты слышишь и понимаешь меня.

Генри перевёл взгляд на растение и протянул руку, чтобы его погладить. Но только он коснулся венеры-мухоловки, как та слегка извернулась, и пасть-ловушка моментально захлопнулась на пальцах парня.

– Ай! Отпусти! – взвизгнул он и отдёрнул руку назад. Генри посмотрел на пальцы: на них остались слегка кровоточащие ранки. – Чего кусаешься?

На эти слова растение лишь снова разинуло пасть.

Генри подошёл к зеркалу и уставился на своё отражение. Несмотря на то, что его голову покрывали зализанные к затылку листья, прям как у плакучей ивы, это обстоятельство его ничуть не смущало. Он давно свыкся со своим новым обликом. С минуту он глядел в свои глаза и мысленно повторял: «В тот раз у тебя почти получилось, Генри. Почти!», после чего уселся за письменный стол и включил настольную лампу. Он вынул из верхнего ящика большую тетрадь, которая служила ему в качестве личного дневника и, вооружившись ручкой, принялся записывать прошедший день.

Вечерело. Постепенно воды атлантического океана сменились с голубого цвета на иссиня-чёрный.

Три подводные лодки, словно гигантские киты, неспешно плыли, чуть высунувшись над поверхностью воды. Они держали курс на белый густой туман впереди. За этой молочной пеленой виднелись очертания высокой горы: то был вулканический остров. На нём не росло ни травинки, вообще не было какого-либо намёка на жизнь, а берега покрывал черный песок в стать склону тысячелетия назад потухшего вулкана.

Ещё немного подлодки плыли по поверхности, а затем плавно, одна за другой, погрузились под воду. Освещая темноту прожекторами, они плыли дальше, пока впереди не показалось круглое отверстие – вход в подводный туннель, ведущий прямо под вулкан. Подлодки смело вошли под его мрачные своды и уже через минуту всплыли на поверхность озера внутри огромной пещеры.

В пещере было довольно светло благодаря не одному десятку ламп, свисающих с потолка, словно груши на верёвочках.

На бетонном берегу озера стояли двое – мужчина и женщина. Они ожидали прибытия подлодок. И поэтому, когда те вынырнули из воды, мужчина, невзирая на свою горбатость и явно преклонный возраст, принялся устанавливать спусковые трапы к носу каждой субмарины. Затем он вернулся на место возле женщины и вместе с ней уставился на люк ближайшей подлодки.

Через мгновение он откинулся и оттуда вылез человек в чёрном обмундировании с золотыми пуговицами; это был капитан судна. Он взглянул на берег и крикнул:

– Гортензия! Артур! Принимайте новеньких! – Капитан заглянул в люк и злобно зарычал: – Эй, вы, живее пошевеливайтесь! Вещи оставьте, их доставят отдельно в предоставленные вам комнаты.

Послышалось чьё-то недовольство, и из люка показалась голова парня с тёмными растрёпанными волосами, которого звали Мэт Маккинли.

– О-ох, – простонал он, – неужели прибыли? Поверить не могу, что я это перенёс. Вроде большая подлодка, а каюты такие тесные…

– Жаловаться будешь потом, парень, – прервал его капитан. – Давай, вылезай. Не задерживай остальных. Эй, а это что? Я же сказал оставить все вещи на судне! – недовольно воскликнул он, заметив электрогитару за спиной Мэта. – Их доставят отдельно.

– Но это моя гитара, я всегда ношу её с собой, куда бы не пошёл.

– Меня это не волнует. Таковы правила. Давай её сюда.

– Но я не могу без неё, – запротестовал парень. Она словно часть меня. Она…

– Живо! – приказал капитан.