Магия этого места, как тягучий клей, ощущалась в воздухе, и дракон поспешил набрать высоту.

Эта топь являлась единственным на западе местом, если не считать Лориэля, которое не затронула война. Приказ Архимага был прост и понятен - не приближаться, и легионы обошли проклятое болото стороной, ничуть об этом не жалея. Оно и понятно - здесь нечем было разжиться, кроме собственной смерти.

Дракон быстро набрал высоту и парил в перистых облаках, когда заметил далеко внизу яркий блеск. Показалось? Он присмотрелся и снова его зоркий глаз уловил сверкающий блик. Сквозь кучевые серые тучи прокладывала себе путь золотая драконица.

"Не спрячешься, - подумал Коготь, прищурив один глаз в призрении.
– Не скроешься".

Дракон черной масти издал торжествующий рык, совершив замысловатый кувырок в небе и со всей скоростью, на которую был способен, обрушился на драконицу. Он радовался возможности выпустить пар, и вся его драконья суть с трепетом предвкушала предстоящий поединок.

С истинно драконьим коварством, он обрушился на не успевшую перегруппироваться жертву, вонзив в ее плечо свои длинные когти. Драконица выгнулась от боли и выдохнула тугую струю пламени, но все ее усилия освободиться окончились ничем. Черный дракон занимал слишком выгодную позицию.

Драконица снова попыталась сбросить нападающего, но хвост Когтя, увенчанный длинными шипами, с быстротой молнии вспорол воздух и нанес удар, ломая своей жертве крыло. Теперь его жуткая пасть тянулась к незащищенной шее драконицы, стремясь разорвать ее и, тем самым, закончить бой. Но в последний момент его жертва снова выдохнула столб пламени и огонь таки опалил морду черного гиганта.

От неожиданности черный дракон разжал когти, и его израненная жертва камнем низринулась вниз.

Пусть. Он не станет ее преследовать. Она все равно обречена. И если удар о землю не добьет ее, то с этим прекрасно справится магия болота.

Разящий Коготь снова взял курс на Лориэль и теперь, его настроение никак нельзя было назвать плохим. Сейчас дракон лелеял мечту, что все-таки расправится с Лиассином, как только Лориэль окажется в руках Хозяйки Тьмы.

Мысленно он улыбался.

Освободившись от могучих лап черного дракона, снабженных похожими на клинки когтями, Аиша попыталась набрать высоту, но сломанное крыло висело плетью и тянуло вниз. К верной гибели.

Земля стремительно приближалась.

Когда уже отчетливо стали виднеться верхушки древнего леса и черные провалы трясины, драконица наконец расправила целое крыло и попыталась спланировать. Ветви деревьев, волей не волей, замедлили ее падение и сохранили ей жизнь.

Аиша все-таки избежала смерти, но надолго ли?

Все вокруг было покрыто пеплом и обгоревшей листвой. Деревья тихо стонали и скрипели, оплакивая своих погибших собратьев.

Солнце осветило верхушки леса и, сквозь кроны снова проник мрачный зеленоватый свет. Утро стремительно наступало; и спутники не могли не радоваться ему, так как даже это неверное освещение изгоняло из их душ могильный страх ночи.

На болоте снова воцарилась тишина. Птицы затаились, и насекомые прекратили свою извечную возню - здесь властвовала сама смерть.

Огненное заклинание Йена оставило после себя глубокий и отвратительный шрам, который простирался на несколько десятков метров, калеча и уродуя некогда прекрасную местность. Сам же волшебник лежал изломанной куклой на обгоревшей земле и не подавал никаких признаков жизни. Рядом с ним стоял воткнутый в землю посох и источал слабое сияние.

Цета впервые стала свидетельницей столь могущественного заклинания. На рыночных площадях Векроса часто можно было встретить бродячих фокусников, что за несколько медяков с радостью создавали для публики различные чудеса, - цветные вспышки или же какие-нибудь иллюзии. Собственно, на том их познания в магическом искусстве и заканчивалось. Да, Цета и прежде встречалась с магией, но чтобы с такой - никогда.

Девушка вспомнила, как выглядел чародей, когда творил свою волшбу и содрогнулась. В его больших желтых глазах отчетливо читалось безумие, красивое лицо исказила гримаса злобы, и все пространство вокруг чародея окружал странный серебристо-серый ореол.

Мог ли он умереть от собственного колдовства? Что-то подсказывало девушке, что мог.

Цета понимала, что должна подойти к нему, узнать, жив ли он и если жив - оказать помощь, но не могла сдвинуться с места. Глубоко в ее душе прочно засел страх. Страх перед Йеном. Должно быть, это чувство разделяли с ней все, поскольку никто не двинулся с места.

Никто, кроме Рэль.

Она не спеша шла величественной поступью по выжженной земле и ничего не замечала, кроме лежащего ничком мага. От каждого ее шага вверх взлетали песчинки пепла и, медленно кружась, оседали обратно, чтобы навеки упокоиться в безразличной к чужим страданиям земле.

Рэль склонилась над чародеем. Его лицо приобрело мертвенно-серый оттенок, дыхание почти не ощущалось, но, не смотря, ни на что, он не был мертв! Жизнь еще теплилась в его теле, с минуты, на минуту грозя исчезнуть навсегда.