Я не просто просила, я умоляла, обливаясь слезами. Да, я впервые стояла перед кем-то на коленях, но сейчас мне было всё равно, все мои мысли были только о спасении Рика. Но несмотря на все мои мольбы, эльфы оставались бесстрастны.

– Повторяем в последний раз - уходите!

Ко мне подошёл Делти и попытался меня поднять.

– Надо уходить. Они не пустят нас дальше.

– Нет!
– вырвалась я из рук гнома.
– Мы не уйдём отсюда!

Я снова обратилась к эльфам

– Помогите нам и когда-нибудь мы поможем вам.

Впервые на лицах эльфов появилось что-то подобие улыбки, вернее усмешки.

– Эльфы не нуждаются в чьей-либо помощи. Уходите.

И тут во мне вскипела ярость. Я поднялась с колен. Умоляющие нотки в моём голосе уступили рыку злости.

– Как же так?! Неужели в вас нет ни капли сочувствия? А как же знаменитое благородство эльфов? Всё сказки? На самом деле вы бесчувственные и холодные! Эгоистичные эльфы, беспокоящиеся только о собственном покое! Вы показали своё настоящее лицо! Презрение - вот что вы испытываете к другим народам!

– Достаточно, - прервал меня их предводитель.
– Ещё одно слово и ты замолчишь навсегда.

– Что, для вашей совести проще убить мирных путников коленноприклонно просящих вас о помощи?

Последние слова я уже выкрикивала, когда Лекс тащил меня назад, поспешно уводя за остальными. Я попыталась вырваться, но кентавр не отпускал меня до тех пор, пока эльфы не остались далеко позади.

– Не могу поверить!
– я была вне себя.
– Они даже не попытались сделать вид, что сочувствуют нам!

– Эльфы никогда не проявляют своих эмоций, - сказал Нел.

Он уложил Рика на землю, на подстеленный Иланой плащ. Раненый выглядел совсем плохо. У меня сжималось сердце, я была в отчаянии от безвыходности. Мне тяжело было видеть умирающего Рика, я ушла с полянки вглубь леса. Я стояла, уткнувшись лбом в ствол дерева и не заметила, как ко мне подошёл Нел и положил руку на плечо.

– Не вини себя, ты бы всё равно ничего не смогла сделать. Да и дриаду нам вряд ли бы удалось найти.

– Если бы эльфы нам помогли...

– Не помогли. И это их право.

– Ты их защищаешь?
– зло спросила я.

– Я никого не защищаю. Я просто хочу, чтобы ты поняла: многие вещи изменить не в твоих силах.

– Но ведь общими усилиями, если бы эльфы помогли...
– повторила я, не желая сдаваться.

– Эльфы делали только то, что считали нужным.

– Для кого?! Для себя?!

– Конечно. Как и все в этом мире они защищали свои интересы.

– А как же помощь нуждающемуся?

– Какое им дело до других? До чужих проблем и бед? В том, чтобы помочь нам они не видели для себя никакой пользы, поэтому они и не стали этого делать.

– Но ведь другие помогают! Делти и Илана, Лекс, даже ты...

– Мы не эльфы. У них свой уклад, своя мораль, свои законы. Им важны только они сами. Чужие их не интересуют, если только это не касается эльфов. Они могут иметь дело с другими расами, но только в том случае, если это соответствует их интересам. Они не будут делать ничего, в чём не видят пользы для себя.

– Значит они плохие, - сделала я вывод.

Нел покачал головой.

– Ты не поняла. У них своё понятие добра и зла. Добро - всё, что соответствует интересам эльфов, всё, что нет - их не касается.

– Так быть не должно, если люди...

– Они не люди.

– ...если мы не будем помогать друг другу в беде, то все вымрем.

Нел усмехнулся.

– Вот уж эльфам это вряд ли грозит - они бессмертны.

Я горестно покачала головой.

– Поэтому они не смогли меня понять.

– Они понимали тебя, ведь любой из них также может погибнуть от несчастного случая или быть убитым.

– Тогда я не могу понять...

– Не хочешь понимать.

Я ничего не ответила, снова прижавшись лбом к дереву. Мысли разбегались, и в голове была каша.

День клонился к вечеру, и в лесу быстро темнело.

– Всё так несправедливо, несправедливо. Разве оборотень может умереть от стрелы?

– Оборотня убивает только серебро, но в обличие человека он уязвим точно также как и другие.

– На его месте должна была быть я.

Неожиданно появился Делти.

– Рик умирает.

Когда мы пришли на поляну, там уже горел костёр, свет которого выхватывал из сумерек печальные лица моих друзей. Все они стояли возле лежащего на плаще Рика. Я опустилась перед ним на колени. В неверном свете костра бледность его лица казалось мертвецкой.