— Всё зависит от него.

Портьеры привычно разъехались, на сцену молча вышел иллюзионист и сел на стул. Финн сидел на единственном предмете мебели, уперев свои руки в колени, и напряжённо вглядывался в очертания зала перед собой. Издалека этого было незаметно, стоит посмотреть поближе, как можно было заметить, что его лицо, покрытое небольшой испариной, слабо подрагивает, а в карих глазах отражаются языки пламени, зажжённого спереди.

Зал молчал. На него смотрели более двух сотен человек: все те, кто смог уместиться по всему доступному периметру театра. Одни сидели, также напряжённо вглядываясь в человека перед собой, немного привставали со своих мест и вытягивали шеи или нервно постукивали пальцами по спинкам впереди стоящих сидений, тихо переговариваясь с соседями. Другие стояли в проходах, также замерев в предвкушении зрелища.

Среди посетителей стояли и блюстители закона. Их было слишком много для такого маленького зала и представления. Они переглядывались между собой, но постоянно обращали своё внимание на Дэвида, который сидел на самом крайнем сидении в первом ряду.

Мир вокруг словно замер в предвкушении чего-то ужасного и вместе с тем чего-то очень желанного.

Фокусник вытянул руку и призвал дух Милли, который вновь дался ему очень сложно, отчего Вулфарда буквально согнуло пополам.

— Это герцогиня Браун, — сказала какая-то дама.

Харбор с печалью прикрыл глаза, осознавая, что ему всё-таки придётся арестовать артиста.

— Вы видите?

— Смотрите-смотрите! — шептались кругом.

Шокированный Шнапп стоял среди зрителей.

— За что Вас убили? — Посыпались очередные вопросы.

Милли не смотрела в зал, только лишь на Финна, но послушно отвечала.

— Я хотела от него уйти.

— От кого? — спросила женщина.

— От кронпринца? — Слово, как магнит, тут же привлекло ещё больше лишнего внимания.

— Ну конечно, это сделал кронпринц! — закричал кто-то ещё.

Браун с грустью всё также смотрела на возлюбленного.

— Я пыталась уйти, — говорила она, кажется, отвечая не на вопрос зрителя, а оправдываясь перед Вулфардом.

Финн слабо развёл руками, а глаза его блестели от слёз. Герцогиня грустно улыбнулась, потирая свою шею, но потом будто чего-то не нашла пальцами, о чём тут же высказалась вслух.

— У меня на шее был медальон. — Дэвид обратил внимание на сцену, прислушиваясь к её словам. — Но теперь его нет, он потерян!

— Скажите, пожалуйста, кто Вас убил?

— Это был кронпринц? — Посыпались те же самые вопросы.

— Мы должны что-то делать! — Вскочила со своего места женщина.

Неожиданно к тому мужчине, который выкрикивал обвинения в сторону принца, подошёл переодетый в форму полиции Калеб.

— А ну пошли! — шикнул он, вытягивая за локоть зрителя.

Старший инспектор подскочил со своего места и с парой других полицейских поднялся на сцену, хотя его и безрезультатно пытался остановить один из азиатов.

Финн поднял на него нечитаемый взгляд. Перед сценой уже выстроилась шеренга блюстителей закона. Милли испуганно смотрела на происходящее вокруг неё.

— Именем Его императорского Величества и властей Вены я приказываю арестовать Финна Вулфарда, который также известен под именем «Иллюзионист Айзенхайм». Ему предъявлено обвинение в нарушении общественного порядка, шарлатанстве и угрозах безопасности Империи!

Зрители наступали, кричали угрозы, проклятия, пытались прорваться через оборону. Фокусник вытянул руку к герцогине, освобождая её. Та стала исчезать под виноватый и грустный взгляд возлюбленного.

— Не-е-ет, не-е-ет… — шептала Браун, прижимая руки к животу, будто ей было мучительно больно, пока она не растворилась в воздухе вовсе.

Дэвид обернулся и заметил стоящего позади уже исчезнувшей Милли изумлённого Матараццо со шпагой наперевес.

Иллюзионист был в отчаянии. Опустив голову, он тяжело дышал.

Харбор слегка кивнул Гейтену, и они вместе подошли к стулу, где сидел Финн. Старший инспектор попытался схватить того за плечо, но его рука прошла мимо, будто он трогал воздух, и он чуть не упал вперёд, в шоке глядя на него.

Все замерли, затихли и смотрели на то, как Вулфард поднимается, проходит сквозь выставленное лезвие шпаги Матараццо и подходит к краю сцены, разглядывая что-то вдали. Его изображение пошло рябью, когда мужчина приподнял и напряг руки, как обычно делал, когда призывал духов. Вскоре он вовсе сам растворился в воздухе.

— Он пропал! — зашепталась притихшая до этого толпа.

Дэвид и Гейтен подошли к тому месту, где стоял фокусник, и переглянулись.

— Найдите его! — неожиданно закричал старший инспектор и пошёл прочь со сцены.